Том 10. Пьесы, написанные совместно

Малюта

Да старая колдунья
Со страху, что ли, вовсе онемела;
Я попытал ее, кажись, легонько:
На дыбу вздел да раза два ударил, —
Она сквозь зубы что-то бормотала
И околела, не сказав ни слова.

Царь

Ни слова не сказала! Уж и ты
Пытаешь так, что старой не под силу;
В старухе еле держится душа,
А он ее на дыбу! Ты б поджарил
Легонечко, так все бы рассказала.

Входит Царица.

Явление седьмое

Те же и Царица.

Царица

Ты повелеть изволишь, государь…

Царь

(Малюте)

Смотри, Малюта! Кто бы мог подумать,
Что под таким смиреньем зло таится
И ненависть к царю и мужу.

Царица

Боже!
Великий царь, о чем ты говоришь?
Я слов твоих не разумею.

Царь

То-то!
Не разумеешь! Подними глаза!
Гляди на нас!

Царица

Могу глядеть я смело!
Смотри в мои глаза, ты в них увидишь,
Что я чиста перед тобой и богом.

Царь

Обманщица! Ты лжешь теперь глазами
И языком.

Царица

Великий государь,
Не мучь меня, скажи мне, в чем виновна
Перед тобой жена твоя…

Царь

Во всем!
Произнося обет перед налоем,
Ты солгала попу лукавым, женским,
Обманчивым, болтливым языком,
А сердцем лживым бога обманула!
Ты мне лгала своим лицом веселым
И детской радостью, что из девчонки
Заброшенной ты сделалась царицей;
Притворствуя, в своем холопском сердце
Ты о другом скучала в то же время!
Лукавая, ты ласк моих дичилась —
Ты мужа государя отдаляла
Стыдом своим притворным; а холопу
Без совести в девицах позволяла
Ласкать тебя.

Царица

Кому, кому? Когда?

Царь

Мне ложь гадка, притворство ваше бабье
Наскучило: потешь меня хоть раз,
Скажи всю правду в очи мне; послушать
Мне хочется, как будешь ты крушиться
И горевать, подпершись локотком,
На горькую судьбу свою злодейку,
На долю разнесчастную свою,
На мужа-старика, на ворчуна
Беззубого; как будешь вспоминать
Касатика, сердечного дружка,
Что долги-то осенни вечера
И темны зимни ночи вы сидели
И миловались, крепко целовались,
Да разлучили злые люди вас.

(Смеется.)

Царица

(плачет)

Какой дружок? Я никого не знаю.
Какой, скажи!

Царь

Володька Воротынский!

Царица

Володю я ребенком только знала:
Родными мы росли, потом на службу
Уехал он.

Царь

Ты лжешь! Эй, Колычев!
Скажи ты ей в глаза, что лжет она.
Колычев подходит.

Царица

(удивленная)

Андрей! Андрей! Ты, князя Михаила
Слуга и милостник, — и ты посмеешь
Оклеветать его родного сына,
За родину страдальца, — и меня,
Безвинную.

Колычев

(потупясь)

Что люди, то и я!

Царица