Том 11. Драматические произведения 1864-1910 гг

Михайла (держит в руках чай-сахар, к жене). У него в штанах и нашли. Воришка, сукин сын.

Акулина (к Марфе). Он и есть — сердешный, и голову повесил.

Марфа. Это он вечор, видно, о себе говорил, что как выпьет, так и тащит что попало.

Прохожий (в волнении). Я не вор, я экспроприатор. Я деятель и должен жить. Вы попять не можете, что хотите делайте.

Сосед. К старосте али прямо к уряднику?

Прохожий. Говорю, что хотите делайте. Я ничего не боюсь и могу пострадать за убеждения. Кабы вы были люди образованные, вы бы могли понимать…

Марфа (мужу). А бог бы с ним. Покупку вернули. Пустить бы его без греха… Пущай идет.

Михайла (повторяет слова жены). Без греха… пущай идет. (Задумывается. Строго к жене.) «Пущай идет». Спасибо, научила. Без тебя не знаем, что делать.

Марфа. Жалко его, сердечного.

Михайла. Жалко! Поучи, поучи, без тебя не знаем, что делать. То-то дура. «Пущай идет». Идет-то идет, да ему слово сказать надо, чтоб он почувствовал. (К прохожему.) Так слушай ты, мусью, что я тебе сказать хочу. Хоть и в низком ты положении, а сделал ты дюже плохо, дюже плохо. Другой бы тебе за это бока намял да еще и к уряднику свел, а я тебе вот что скажу: сделал ты плохо, хуже не надо. Только уж больно в низком ты положении, и не хочу я тебя обидеть. (Останавливается. Все молчат. Торжественно.) Иди с богом да впредь так не делай. (Оглядывается на жену.) А ты меня учить хочешь.

Сосед. Напрасно, Михайла. Ох, напрасно, повадишь их.

Михайла (все держит в руке покупку). Напрасно так напрасно, мое дело. (К жене.) А ты меня учить хочешь. (Останавливается, глядя на покупку, и решительно подает ее прохожему, оглядываясь на жену.) Бери и это, дорогой чаю попьешь. (К жене.) А ты меня учить хочешь. Иди, сказано, иди. Растабарывать нечего.

Прохожий (берет покупку. Молчание). Ты думаешь, я не понимаю… (Голос дрожит.) Я в полном смысле понимаю. Избил бы ты меня, как собаку, мне бы легче было. Разве я не понимаю, кто я. Подлец я, дегенерат, значит. Прости Христа ради. (Бросает на стол чай-сахар и, всхлипывая, быстро уходит.)

Сосед. Аж заплакал, сердешный.

Михайла (жене). А ты меня учить хочешь.

Акулина. Тоже человек был.

Марфа. Спасибо чай не унес, а то бы и на заварку не было.

Занавес

Незаконченное, наброски

Зараженное семейство (Комедия в пяти действиях)

Действие первое

Действующие лица

Иван Михайлович Прибышев , помещик, 50 лет.

Марья Васильевна , жена его, 48 лет.

Любовь Ивановна , дочь их, барышня, 18 лет.

Катерина Матвеевна Дудкина , племянница их, девица 26-ти лет.

Петр Иванович , их сын, гимназист, 15-ти лет.

Марья Исаевна , бывшая няня, теперь экономка, друг дома, из дворовых, 45 лет.

Алексей Павлович Твердынский , молодой человек, живущий на кондиции у Прибышевых, из духовного звания, 22-х лет.

Анатолий Дмитриевич Венеровский , акцизный чиновник, 35 лет.

Приказчик .

Староста .

Лакей .

Мужики .

Действие происходит в именье Прибышевых.

Утро. Гостиная деревенского помещичьего дома. Перед диваном круглый стол. На столе утренний чай и кофе.

Явление первое

Няня вяжет чулок, разливает чай стоя; Марья Васильевна сидит у стола, пьет чай.

Няня. Давайте чашку-то, налью. А то что, право, пить не пьете, только балуетесь. (Берег чашку.)

Марья Васильевна (обиженно). Постой, няня, я не допила еще. И что кричишь, точно с ребенком, право. Вот теперь налей. (Подает чашку.)

Няня. Стоишь, стоишь, стоишь, стоишь. Одиннадцатый час небось, а еще половину господ не перепоила. Вы откушаете — тут старый барин, тут стюдент с Петрушей прийдут.

Марья Васильевна. Какой стюдент? Студент говорится.

Няня. Не люблю я его, неаккуратный человек, за то он у меня стюдент. Пустой человек.

Марья Васильевна. А мне он жалок, няня.

Няня. Есть чего жалеть. Сказал ли он доброе слово кому, вот второй месяц в доме — только зубы скалит (передразнивая). Всех, кажется, пересмеял <с племянницей с вашей; да девкам от него прохода нет.>[97] Нечесаный, а туда же липнет. Я уж Дуняшу научила: как он к тебе станет приставать, ты его по лицу, чтоб с синяком к обеду пришел. Пускай спросят — отчего? Да опять — что ж это? Одевать мы его взялись — что ли? Все постельное белье наше.