Том 11. Из Багдада в Стамбул. На Тихом океане: рассказы

— Да уж, этот капитан явно не сэр Дэвид Линдсей-бей. Поглядите — здесь река описывает широкую дугу и там, на юге, снова возвращается в горы. Весь этот изгиб равняется где-то восьми английским милям. Давайте поморочим им головы. Пусть немного окунутся.

— Я готов, мистер. Они поедут за нами?

— Наверняка. Подтяните-ка повыше сумки с провизией!

— Но здесь глубоко!

— Тем лучше! Боитесь утонуть?

— Вы же меня знаете. Но поверят ли эти люди, что мирза со своими верблюдами полез в воду?

— А мы попробуем. Если поверят, то мы и дальше сможем водить их за нос.

Я развел камыш в стороны и закрепил его вверху в виде арки, дал немного потоптаться вороному на берегу, чтобы лучше видны были следы, а затем пустил его в воду. Англичанин последовал за мной. Мы перешли реку немного наискось и поэтому, несмотря на сильное течение, вышли как раз напротив того места, где входили в реку и где концы камыша указывали точно на юг. Здесь была травянистая почва, что подходило мне как нельзя лучше: вода, лившая с нас ручьями, была не так заметна.

Потом мы перешли в галоп. Персы должны были достичь этого места через полчаса, и они могли распознать, если, конечно, не были полными невеждами и легковерными людьми, что следы наших лошадей на траве совсем свежие!

И, тем не менее, мы два часа скакали в том же направлении мимо невысоких холмов, по долинам, перерезанным небольшими речушками. Потом мы снова добрались до Джалы и перебрались на другой берег. И, конечно, оставили в подходящих местах свои знаки. Тут я достал листок пергамента.

— Желаете что-то написать? — спросил Линдсей.

— Да. Знаки наши скоро кончатся, и я хочу попробовать использовать пергамент.

— Покажите-ка, что вы написали.

Я передал ему листок, на котором были выведены четкие персидские буквы. Он глядел на них и так и сяк.

— Кто прочтет эту писанину? Что тут значится?

— Это по-персидски, читается справа налево: «теперь постоянно вниз». Посмотрим, последуют ли они этому указанию.

Я соединил две ветки у куста и укрепил листок так, чтобы его сразу было видно. Затем мы поскакали вдоль реки и нашли подходящее место, чтобы понаблюдать за последней переправой, сами, между тем, оставаясь невидимыми. Слезли с лошадей, напоили их, перекусили. Ясное дело, нас очень волновало, получится ли задуманное нами.

Ждать пришлось больше часа, пока мы не заметили какое-то движение на реке. Подзорная труба показала: дело удалось. Мы поехали дальше. После обеда я оставил еще один знак, а вечером — еще, по краю долины, уходившей от реки на запад.

Это была первая возможность осуществить следующую часть нашего плана, а именно увлечь персов вправо. До сих пор местность к этому не располагала.

У входа в эту долину мы решили расположиться на заслуженный отдых.

Наутро я закрепил еще один пергамент, который сообщал, что путь должен лежать к закату солнца. К полудню — третий, поведавший, что Хасан Арджир-мирза что-то заподозрил, ибо застукал меня (то есть Садыка) за изготовлением знака. Ближе к обеду я изготовил четвертый, последний, листок. Он содержал сообщение, что мирза собирается ехать через холмы Бозиан или в Джумейку, или Кифри, и что его недоверие возросло настолько, что он не отпускает меня (Садыка) от себя ни на минуту, так что изготавливать эти знаки я больше не смогу…

Таким образом, мы выполнили свое задание. Я не считал нужным проверять, последует ли капитан за нами досюда; представлялось вероятным, что он безоговорочно верит всему, что там написано.

Обратно мы возвращались другом путем, куда редко забираются люди. Много петляли, меняли тропы, но реки Джалы достигли еще до вечера. Вечер заставил нас сделать привал. Рано утром мы продолжили путь и скоро были в лагере. Еще до того как мы подъехали, к нам из-за какой-то горы выскочил Халеф.

— Слава Аллаху, что все хорошо прошло! Мы все очень беспокоились, потому, как тебя не было два с половиной дня вместо одного. С вами ничего не случилось, эфенди?

— Нет, наоборот, все прошло гладко. Мы не возвращались раньше потому, что хотели удостовериться, что персы клюнули. Как дела в лагере?

— Нормально, хотя и произошло кое-что непредвиденное.

— Что же?

— Садык сбежал.

— Что?! Как же это случилось?

— У него есть сообщник, он-то и перерезал веревки.

— Когда же он исчез?

— Вчера поутру.

— Как же вы допустили?

— Тебя и инглиса не было, я нес вахту внизу. Персы покинули лагерь один за другим, чтобы понаблюдать за врагом. Те спокойно уехали, а когда наши вернулись, пленник исчез.

— Дело плохо, очень плохо. Если бы это случилось на день позже, можно было бы быть спокойным. Давай сюда коня.

Наверху в лагере мирза отвел меня в сторону и рассказал о бегстве Садыка.

— Тут два опасных момента, — заметил я. — Первое — добравшись до наших преследователей, он их тут же вернет. Второе — он может обретаться где-то возле лагеря, чтобы отомстить. В обоих случаях нам здесь нельзя больше оставаться.

— Куда же нам лучше идти? — спросил Хасан.