Том 15. Письма 1834-1881

С прошлого почтой я писал Кушелеву. Надо было уведомить его о получении денег. Сам просил у него журнал. Насчет же участияв его журнале (он мне писал в своем письме, что с великим нетерпеньем будет ждать от меня моей будущей повести) — я написал ему, что желал бы прежде всего видеть его и переговорить с ним лично. Объяснил ему, что у меня в виду большой роман, листов в 25, что мне чрезвычайно бы желалось начать немедленно писать его (и только его), но что по некоторым обстоятельствам я никак не могу присесть за эту работу и что об этих-то обстоятельствах мне и хотелось бы поговорить с ним лично.Этим я заключил мое письмо к Кушелеву, без всяких объяснений, но тебе я объясню, какие это обстоятельства. Во-1-х) Чтоб сесть мне за роман и написать его, — 1 1/2 года сроку. 2) Чтоб писать его 1 1/2 года, — нужно быть в это время обеспеченным, а я ничего ровно не имею. В-3-х) Ты пишешь мне беспрерывно такие известия, что Гончаров, например, взял 7000 за свой роман (по-моему, отвратительный), ^*и Тургеневу за его «Дворянское гнездо» (я наконец прочел. Чрезвычайно хорошо) сам Катков (у которого я прошу 100 руб. с листа) давал 4000 рублей, то есть по 400 рублей с листа. ^*Друг мой! Я очень хорошо знаю, что я пишу хуже Тургенева, но ведь не слишком же хуже, и, наконец, я надеюсь написать совсем не хуже. За что же я-то, с моими нуждами, беру только 100 руб., а Тургенев, у которого 2000 душ, по 400? От бедности я принужденторопиться, а писать для денег, следовательно, непременно портить.И потому, при свидании с Кушелевым, я намерен прямо изложить ему, чтоб он дал мне полуторагодичный срок, 300 руб. с листа и, сверх того, чтоб жить во время работы — 3000 руб. сереб<ром> вперед. Если согласится, то я, сверх того, обязуюсь дать ему на будущий год (к началу) маленькую повесть листа в 1 1/2 печатных. У меня много сюжетов больших повестей, а маленьких нет. Но я надеюсь как-нибудь до нового года наткнуться на вдохновение и состряпать Кушелеву маленькую повесть. Тебе, может быть, покажется, что условия мои вдруг из смиренных сделались уж слишком заносчивы; но всё это, друг мой, связано с одним обстоятельством, которого ты не знаешь. А так как это обстоятельство, в свою очередь, тесно связано с твоим вопросом ко мне о «Бедных людях», — вопросом, на который ты требуешь скорейшего ответа, то я и перейду прямо к «Бедным людям».