Том 16

И, оставив окрыленного высокими чувствами мистера Левендера, необычный гость покинул его дом. За калиткой он встретил поджидавшего его племянничка Синкина.

— Ну как? — спросил племянничек.

— Не больнее нас с вами, — сказал доктор. — Малость педантичен в выражении чувств, но совершенно нормален, уверяю вас.

— Его собака вас не укусила? — пробормотал племянничек.

— Нет, — рассеянно проговорил доктор. — Ах, если бы каждый держал свои взгляды при себе! Прощайте, я иду по делу.

И они расстались.

А мистер Левендер прошелся по комнате взад-вперед раз шесть и снова уселся в кресло, ощущая в желудке неприятный холодок, как это бывает с людьми наутро после попойки.

XIII …ГОВОРИТ СОЛДАТАМ О ТОМ, ЧТО ИХ ЖДЕТ

В погожие дни мистер Левендер любил после обеда посидеть на одной из скамеек, красовавшихся на Спаньярд-Роуд, погреться на солнышке и полюбоваться панорамой городских башен в голубоватой дали. И в тот день, когда к нему заходил доктор, он вышел с Блинк и, усевшись на скамейку, прочел передовицу, которая предписывала всем и каждому принять живейшее участие в судьбе инвалидов войны.

«Да, — подумал он, — без сомнения, наш долг заставить их, несмотря на все раны и увечья, продолжать борьбу и даже превзойти свой фронтовой героизм, стать выше самих себя». И ему показалось истинной волей провидения, что на его скамью неожиданно сели трое солдат в синих госпитальных пижамах с красными галстуками. Так они просидели несколько минут, разделенные стеной привычных условностей, и мистер Левендер ломал себе голову, как бы поестественнее заговорить с ними, но вдруг на помощь пришла Блинк, которая встала перед одним из солдат и стала глядеть ему в глаза.

— Господи! — сказал солдат. — Ну и морда! А какие усищи! Ну, попрошайка, чего ты так уставилась?

— Моя собака любит глядеть на все прекрасное и необычайное, — заговорил мистер Левендер, стараясь не упустить удобный случай.

— Ну и ну, — сказал солдат, лицо которого было сплошь забинтовано, — и она все это нашла во мне?

Поощряемый улыбками солдат, мистер Левендер продолжал, стараясь как можно более непринужденно:

— Я уверен, вы прекрасно понимаете, друзья мои, какое огромное значение имеет ваша дальнейшая судьба.

Три солдата с удивлением переглянулись, насколько им позволили забинтованные лица, и промолчали. Мистер Левендер продолжал говорить, невольно подражая поэтическому строю только что прочитанной статьи:

— Мы сейчас переживаем критический момент, поэтому мы должны, не теряя ни минуты, внушать каждому инвалиду войны, что он вновь должен стать капитаном своей души. Тот, кто был героем на фронте, должен вновь продемонстрировать нам находчивость и выносливость, которыми он заслужил восхищение всего человечества.

Три солдата обратили к мистеру Левендеру забинтованные лица, и, увидев, что он привлек их внимание, мистер Левендер продолжал свою речь:

— Госпитальная апатия и отсутствие труда в огромной степени ответственны за то опасное положение, в котором сегодня оказывается инвалид войны. Только мы, люди, которым не угрожает такое будущее, можем понять, каким это будущее может стать, если инвалид войны путем напряженных усилий не добьется лучшей участи. Ребята, — с горячностью сказал он, вдруг вспомнив, что обладавшие тесным контактом с аудиторией ораторы всегда употребляли это слово, — ребята, делаете ли вы что-нибудь для этого? Подготовляете ли вы себя духовно? Используете ли вы свой вынужденный досуг для того, чтобы занять такое место в жизни, где вы сможете противостоять всем пришельцам?

Он умолк в ожидании ответа.

Как показалось мистеру Левендеру, на лицах троих солдат изобразилось чистейшее изумление. Помолчав с минуту, они заерзали, и один из них спросил соседа:

— Как думаешь, Альф, мы делаем то, что говорит джентльмен?

— Я могу сам ответить, — обрадованно проговорил мистер Левендер, — ибо по вашим госпитальным лицам я вижу, что вы живете лишь текущим днем; по мнению лучших наших публицистов, это типично английская привычка. Я уверяю вас, — продолжал он с торжествующей улыбкой, — что таким образом будущего вы не завоюете. Если вы тотчас же не начнете добиваться надлежащих мест в величественном храме промышленности, встречный поток захлестнет вас и выбросит на мель.

При последних словах некоторое раздражение на забинтованных лицах сменилось снисходительностью.

— Вы все верно говорите, хозяин, — покровительственно сказал средний солдат. — Вы не беспокойтесь, мы вас проводим.

— Это я должен проводить вас, — возразил мистер Левендер, — это скорее долг того, кто не имел счастья сражаться за наше отечество.

Эти слова окончательно утвердили солдат в мнении, что у мистера Левендера не все дома. Они встали.

— Пойдемте, — сказал один из них, — проводим друг друга. Нам надо быть к пяти. Ваша собака ведь не на поводке?

— Нет! — сказал удивленный мистер Левендер. — Я же не слепой.

— Ничего, — утешил его солдат, — пойдемте-ка, сэр, и поговорим об этом по дороге.