Том 16. Анонимный звонок

— Вы мечтатель, Холман! — фыркнула Джеки. — Цепляетесь за всякую чепуху, существующую только в вашем собственном воспаленном воображении.

— Может быть, я слишком тороплюсь, — признал я. — Черт бы побрал всю эту неразбериху! Куда приятнее отдохнуть, выпить еще бокальчик и, возможно, пересмотреть ваше потрясающее предложение отблагодарить меня по-особому за спасение от лап Пита Райнера. Вы ведь говорили, что готовы явить самые осязаемые доказательства своего расположения, не так ли?

Она чуть-чуть испуганно улыбнулась:

— Вроде бы да…

Я откинулся назад и, положив руку ей на бедро, сразу почувствовал, как от моего прикосновения напряглись все ее мышцы.

— Вы прелесть, Джеки! — с довольным смешком обронил я. — Что может быть лучше, чем побыть с вами до утра, предоставив полиции самой во всем разбираться?

— Полиции? — вскинулась она. — Какое отношение имеет к этому делу полиция?

— Хелен Кристи убита, вы не забыли? Полиция расследует ее убийство. Я спрашивал вчера вечером, знакомы ли вы с типом по фамилии Боулер, но не объяснил причины. Именно Боулер потребовал у Рейфа Кендалла денег от имени, как он уверял, своего клиента, хотя и отказался назвать последнего. По странному совпадению этот Боулер был агентом Хелен Кристи. Полиции не понадобится много времени, чтобы усмотреть связь между Хелен Кристи и Боулером, а потом — между последним и Кендаллом.

Джеки скинула мою руку со своего бедра, как какую-нибудь случайно прилипшую соринку, и вскочила на ноги.

— Если полиция начнет задавать вопросы в доме Рейфа, — взволнованно крикнула она. — мигом выяснится, что Хелен там бывала! Они узнают про шантаж, начнут допрашивать всех подряд и…

— …И вся история выплывет наружу, — закончил я вместо нее. — А я что сейчас говорил? Чего ради мне волноваться? Предоставим тяжелую работу полиции.

Джеки стояла, глядя на меня сверху вниз, лицо у нее было не просто бледным, а каким-то серым от страха, потом она сунула в рот согнутый палец и слегка прикусила, как это делают испуганные дети.

— Конечно, — продолжал я в точности тем тоном, каким принято изъясняться на похоронах, — несладко придется всем, кто жил в доме, когда украли пьесу. Их имена будут напечатаны во всех газетах, а подобная известность никому не идет на пользу… В особенности вам, дорогуша. Телебизнес так чутко реагирует на любые веяния, что…

— Я не имела никакого отношения к исчезновению этой проклятой пьесы! — отрезала Джеки. — Если кто-то ее и украл, то, очевидно, сама Хелен.

— Кто же тогда убил ее?

— Не знаю. Может быть, этот Боулер?

— Антонии тоже несдобровать, — покачал я головой. — Я имею в виду, когда выяснится, что она вовсе не дочь Кендалла.

— Ну и поделом этой сучке! — пробормотала Джеки. — Глядя на то, как Антония постоянно вертится вокруг Рейфа, можно подумать, что он ей и мать и отец одновременно, а не глупый обманутый муж, который даже не понял, что ребенок, преподнесенный ему супругой, фактически прижит ею с любовником!

— Откуда вы это знаете? — вкрадчиво осведомился я.

— Ну, я… — Джеки помолчала, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

— Кто вам сказал?

На мгновение она опять прикусила палец правой руки острыми белыми зубками, потом едва слышно выдохнула:

— Хелен.

— Хелен Кристи?

Джеки с несчастным видом кивнула:

— Я… ну… я приревновала ее. Ладно, я была любовницей Рейфа и жила в его доме, но и у меня есть гордость. А он вдруг приводит другую женщину, запирается с ней у себя в кабинете, где они сидят наедине целыми днями и ночами. Я больше не могла этого вынести. И вот однажды мне удалось перехватить Хелен, и я ей все высказала. Когда я велела оставить Рейфа в покое, Хелен рассмеялась мне в лицо и заявила, что он — великолепный драматург, но как мужчина ее не интересует, а в скором времени я, мол, и сама увижу, какой Рейф нудный слабак. Это мне ни капельки не помогло, и мало-помалу мы начали орать друг на друга. В запале Хелен крикнула мне, что Рейф даже не знает: дочь не имеет к нему никакого отношения.

— Откуда она знала?

— Я к Хелен долго приставала с тем же вопросом, и она мне так и не ответила, но вообще-то я не сомневалась, что это чистая правда.

— И вы сказали Антонии?

— Да. — Щеки у нее запылали. — Мне хотелось отплатить за то, как она обращалась со мной, пока я жила в доме. Само очарование в присутствии Рейфа и настоящая дрянь, когда его не было рядом… — Джеки хрипловато рассмеялась. — Я недооценила Антонию, и это стало моей второй ошибкой: через две ночи она организовала небольшую сцену между мною и Питом, и я покинула обиталище Кендаллов.

— Именно по этой причине вы даже не пытались сказать Кендаллу правду о том, как Антония с Питом вас подставили? — спросил я. — Просто вы знали, что Антония сумеет убедить Рейфа да еще немедленно нажалуется: ей, мол, нанесли обиду, рассказав о связи матери с другом отца, а тогда Кендалл выгнал бы вас с еще большим треском.

Джеки, поморщившись, кивнула.

— Я любила Рейфа, — прошептала она сквозь слезы, — как раз о таком человеке всю жизнь мечтала, и надо ж было его потерять из-за этой стервы Антонии!

Я поднялся и поставил бокал на столик.