Том 16. Фредди Виджен и другие

— Ну, что ты! Совершенно не знаком.

— Вот как? — Мэвис снова издала тот же звук. — А кто этот старик?

— Не знаю.

— Он хотел тебя высечь.

— Да-да. Удивительно! Какая наглость!

— Почему он этого хотел?

— Чего не знаю, того не знаю. Загадка!

— Мне кажется, он сердит на то, что ты опозорил его дочь.

— Я не позорил. Когда бы я успел, сама подумай!

— Вот как?

— Видимо, это кви-про-кво в духе Филлипса Оппенхейма. Да, не иначе. Вот, слушай. Девица — международный шпион. Она украла планы укреплений и собирается отдать их сообщнику. Субъект — из нашей разведки. Усы — накладные. Он решил, что сообщник — я.

— Во-от как?

— Кстати, ты отвела Уилфрида? — спросил Фредди, меняя тему.

— Отвези меня в отель, если не трудно, — сказала Мэвис, опять ее меняя.

— Хорошо, — сказал Фредди, — отвезу.

Ночью, лежа без сна, он думал о том, что, судя по всему, Мэвис ему не поверила. Проводив ее, он хотел зайти, но она не пустила, сославшись на мигрень. Он сказал, что она прекрасно выглядит; и услышал: «Вот как?» Когда же он спросил, любит ли она своего Фредди, он ничего не услышал.

Теперь, думал он, мечась по подушке, нужен какой-нибудь жест, поступок, повод, который покажет его во всей красе. Хорошо, но какой?

Можно спасти Мэвис на море — но она не заходит в воду дальше, чем есть дно.

Можно спасти Бодшема от огня — но где огонь? Нельзя же поджечь отель «Манифик».

Перебирая членов семьи, он дошел до Уилфрида, и тут его осенило. Вот он, путь спасения! Надо пойти в школу и попросить преподобного Обри Апджона, чтобы тот отпустил учеников после двух уроков. Да, этот добрый поступок вернет утраченное.

Фредди просто видел эту сцену: Уилфрид вбегает в номер; Мэвис восклицает: «О! Что ты тут делаешь? Ты сбежал?» — «Нет, — отвечает У. — Скажи спасибо Фредди. Нас отпустили до вечера». «Вот это да! — восклицает Мэвис. — Какой человек! Я знала, что к нему несправедлива».

Подумав так, Фредди заснул.

Нередко, придумав что-то ночью, мы обнаруживаем утром, что замысел не так уж хорош. Здесь было иначе. Если я скажу вам, что Фредди нравился его план, я вас обману, он внушал ему истинный ужас. Память о директоре не угасла. Дисциплинарные методы преподобного Обри наводили на мысль о Саймоне Легри и покойном капитане «Баунти».[87] На нежную душу юного Фредди они произвели глубокое впечатление, и перспектива встречи, повторим, внушала ему ужас.

Поддерживали его две вещи: 1) великая любовь и 2) возможность прихватить с собой младшего Литтла.

Он знал, что учитель всегда заботится о будущем. Младенец для него — потенциальный школьник. Позиция Фредди укрепится до неузнаваемости, если он предъявит ему дитя и скажет: «Вот что, Апджон! Его родители прислушиваются ко всем моим советам. Отпустите учеников, и он поступит в вашу школу».

Дождавшись, пока супруги Литтл отвернулись, Фредди схватил их сына и отправился по назначению. Вскоре он стучался в дверь св. Асафа, перекинув через руку ребенка, прикрытого плащом. Горничная провела его в кабинет, и он остался там, узнавая полузабытые приметы незабываемой комнаты.

Случилось так, что в это самое время преподобный Одри гонял старший класс по библейской истории, а когда директор вцепится в класс, он его легко не отпустит. Тем самым, ждать пришлось долго, и с каждой минутой дух кабинета становился тяжелее.

Понимаете, Фредди был тут последний раз при неприятных обстоятельствах. Он стоял, перегнувшись через стул, а преподобный О.А. примерялся, куда бы опустить добрую старую палку. Такие картины наводят печаль.

Солнце сияло за окном, и Фредди решил прогуляться. Выбравшись и дойдя до ограды, он заглянул за нее от нечего делать. Там был садик, а в садике — домик, а в окне второго этажа — девушка, машущая руками.

За сорок ярдов трудно понять, зачем ими машут, и все же Фредди догадался, что девушка обращается к нему. На самом деле она хотела сообщить, что встретила здесь некоего Джорджа, служившего в Лондоне букмекером; глубоко его полюбила; узнала, что и он ее любит; услышала от отца, принадлежащего к суровой секте, что о браке не может быть и речи; не получила записки, где верный Джордж предлагал пожениться тайно, предварительно встретившись в пансионе на Марина-кресчент, поскольку ее (записку) перехватил отец, и сидит теперь взаперти, пока, по словам того же отца, она не одумается. Фредди она просила ее выпустить, ибо Джордж ждет ее с разрешением на брак все там же, в пансионе.

Как мы помним, Фредди понял не все, но главное было ясно: перед ним — дева в беде. Ему казалось, что это бывает только в романах, да и то рыцарских. Перед ним же стоял не замок, окруженный рвом, а двухэтажный домик, окруженный небольшим садом. Именно в таких домиках обитают, Уйдя в отставку, капитаны и москательщики.

Истинный рыцарь, Фредди перепрыгнул через ограду. Глаза его сверкали, и только под окном он узнал в злосчастной деве, глядящей сквозь стекло, как рыба в аквариуме, старую знакомую, блондинку.