Том 16. Фредди Виджен и другие

Это умерило его пыл. Он был суеверен, и чувствовал, что встречи с нею — не к добру. Когда-то цыганка велела ему остерегаться блондинок, и он чуть не убежал, но рыцарский дух сделал свое дело. Догадавшись по движению ее бровей, что дверь заперта изнутри, он влез в окно, побежал наверх — и через секунду-другую девица выскочила из комнаты, как пробка из бутылки, сбежала вниз по лестнице, ворвалась в гостиную, выпрыгнула из окна и понеслась по газону. Вылезая из того же окна, Фредди сразу заметил усатого субъекта, на сей раз — с вилами, который бил свою дочь их ручкой, страшно сверкая глазами.

Фредди удивился. Из ее жестов он понял, что отец — в крикетном клубе. Сперва он не знал, что делать. Потом решил уйти. Рыцарь не позволит, чтобы деву в беде били ручкой от вил, но в данном случае это — чисто семейное дело. Тем самым, Фредди начал свой путь; однако субъект заметил его и замахнулся, издавая боевой клич москательщиков. Понять его можно. Он принял Фредди за влюбленного букмекера и хотел с ним расправиться. Особенно волновало то, что теперь он держал вилы за ручку.

Что бы случилось, мы сказать не можем, но, к счастью, он споткнулся о цветочный горшок, а пока он вставал, Фредди схватил девицу, перебросил ее через ограду, перепрыгнул сам и потащил ее к машине, оставленной перед входом в школу.

Они так запыхались, что, только отъехав, блондинка повторила, отдуваясь, адрес пансиона. В конце пути она все еще пыхтела. Фредди выгрузил ее, отъехал — и вспомнил, что чего-то не хватает.

Что бы это могло быть?

Портсигар?

Нет, он здесь.

Шляпа?

Нет, и она здесь.

Деньги?

И тут он вспомнил: ребенок. Сын Бинго Литтла остался в кабинете с ластиком во рту.

Последние события усугубили его волнение, но Фредди, человек здравомыслящий, понимал, что нельзя разбрасывать повсюду младенцев. Пришлось ехать обратно. А там, заглянув в окно, он увидел директора, меряющего шагами кабинет, несомненно — в крайней растерянности.

Я думаю, всякий холостяк меньше всего ожидает найти в своем кабинете неизвестного младенца. Вернувшись почти сразу после того, как Фредди вышел, преподобный Обри очень испугался, не говоря об удивлении.

Вскоре, меряя шагами пол, он испугался еще раз. Через стекло, нагло ухмыляясь, на него смотрел какой-то тип. На самом деле Фредди приветливо улыбался. Но нельзя требовать от человека, чтобы он в такую минуту это понял.

— Привет! — сказал Фредди. — Вы меня помните?

— Нет! — вскричал преподобный Обри. — Вон отсюда! Фредди увеличил улыбку дюйма на два.

— Я у вас учился. Виджен фамилия.

О.А. отер рукою лоб. Мы его понимаем. Сначала шок, теперь — человек, которого он надеялся больше не увидеть.

— Да, — глухо произнес он. — Я вас помню. Виджен.

— Ф.Ф.

— Именно, Ф. и Ф. Что вам нужно?

— Я за ребенком пришел.

— Это ваш ребенок?!

— Не совсем. Я его взял напрокат. Понимаете, мой друг Бинго Литтл женился на Рози М. Бэнкс, известной писательнице. Перед вами, так сказать, плод их брака.

Преподобный Обри боролся с каким-то сильным чувством.

— Но оставили его вы?

— Вообще-то я. Однако…

— Ах, так! — вскричал Обри и разразился пламенной речью.

Фредди говорил мне, что она необычайно поразила его. Нельзя сказать, что она ему понравилась, но поразить — поразила. Священнослужитель не может пользоваться тем словарным богатством, какое предоставлено мирянину, но преподобный Обри одной силой духа преодолел эту преграду. Не произнеся ни единого слова, неуместного в гостиной, он создал ощущение, что ты слушаешь пьяного матроса. Кроме того, по мере его речи, было все труднее сказать что-то самому.

Задолго до «А в-третьих…» Фредди чувствовал, что его перемалывает мощная машина. Какое-то время казалось, что директор велит перегнуться через стул; и так сильна была личность преподобного Одри, что он бы перегнулся не пикнув.

Словом, радуясь, что сумел спастись, он поехал к Бинго и сразу увидел, что тот стоит на крыльце, явно волнуясь.

— Фредди, — жалобно спросил он, — ты не видел Алджернона?

— Нет, — ответил замороченный Фредди. — Вроде бы не встречал. А какого именно? Это что, твой приятель?

Бинго подпрыгнул, как холмы.

— Идиот! Это мой сын.

— А, сын! Он у меня.

— Чтобы ты треснул! — сказал Бинго. — Куда ты его увез? Мы все утро с ума сходим.

— Он тебе очень нужен?

— Я собирался идти в полицию!

Фредди понял, что стоит попросить прощения.

— Прости, — сказал он. — Ну все хорошо, что хорошо кончается. Вот он. Ой, нет! Какая незадача! Опять я его забыл.

— Забыл?

— Как-то выпал из памяти. Ничего, я дам тебе адрес. Школа св. Асафа, кабинет директора. Это на Мейфкинг-род. Езжай и бери голыми руками. Как там насчет второго завтрака?

— Ха-ха! — Бинго зловеще засмеялся. Во всяком случае, Фредди так показалось. — Завтрак ему нужен! Кухарка рыдает, посудомойка в истерике, равно как и вся прислуга. Рози начала раньше всех, в половине двенадцатого, теперь лежит с ледяным компрессом. Когда она все узнает, не хотел бы я быть в твоей шкуре ни за какие деньги. Миллион? Хо-хо! Два? Еще чего! Три? Ну, знаешь!

Этот аспект не приходил Фредди в голову.

— Знаешь, Бинго, — сказал он, — мне нужно поехать в Лондон.