Том 16

Замалчивание европейской печатью гнусностей, совершаемых английским олигархически-буржуазным правительством, обусловлено различными мотивами. Прежде всего, английское правительство богато, а печать, как вы знаете, неподкупна. Кроме того, английское правительство — образцовое правительство, как это признают лендлорды, капиталисты континента и даже Гарибальди (см. его книгу[354]); нельзя, следовательно, дурно отзываться об этом идеальном правительстве. Наконец, французские республиканцы настолько ограниченны и эгоистичны, что весь свой гнев приберегают для империи. Ведь сообщить своим соотечественникам, что в стране буржуазной свободы карается 20 годами каторги то, что в стране казарм карается 6 месяцами тюрьмы, было бы преступлением, оскорбляющим свободу слова. Приводим некоторые подробности, взятые из английских газет, об обращении, которому подвергаются заключенные фении.

Малкехи, помощника редактора газеты «The Irish People» («Ирландский народ»)[355], осужденного за участие в фенианском заговоре, в тюрьме Дартмура впрягли в нагруженную камнями тележку при помощи железного ошейника.

О'Донован-Росса, издатель «Irish People», был брошен в темный карцер и в течение 35 суток находился там со скованными за спиной днем и ночью руками. С него не снимали цепей даже для принятия пищи — скудной похлебки, которую ему ставили на земляной пол тюрьмы.

Кикем, один из редакторов «Irish People», который не мог пользоваться правой рукой из-за нарыва, должен был в туманные и холодные ноябрьские дни сидеть вместе со своими товарищами по тюрьме на груде щебня и левой рукой разбивать камни и кирпичи. На ночь он возвращался в свою камеру, и все его питание состояло из шести унций хлеба и пинты теплой воды.

Заключенного ОЛири, старика 60–70 лет, держали в течение трех недель на воде и хлебе за то, что он не захотел отречься от язычества (так, по-видимому, тюремщик называет атеизм) и стать или папистом, или протестантом, или пресвитерианцем, или даже квакером, или, наконец, перейти в любое из многочисленных вероисповеданий, предоставленных ирландскому язычнику на выбор начальником тюрьмы.

Мартин X. Кэри заключен в дом умалишенных в Милбанке. Запрещение говорить и другие жестокости, которым он подвергался, довели его до сумасшествия.

Полковник Рикард Бёрк не в лучшем состоянии. Один из его друзей пишет, что рассудок Бёрка помутился; он лишился памяти; его манеры, поведение и речь свидетельствуют о потере разума.

Политических заключенных швыряют из одной тюрьмы в другую, как будто это дикие звери. Им навязывают общество самых гнусных мошенников; их заставляют чистить посуду, которой пользовались эти негодяи, носить рубашки и теплое белье этих преступников, из которых многие заражены самыми отвратительными болезнями, мыться в воде, в которой те уже мылись. До прибытия фениев в Портленд всем этим преступникам разрешали беседовать с посетителями. Ради заключенных фениев была сооружена клетка для свиданий. Она состоит из трех отделений, разделенных толстыми железными решетками; тюремщик находится в среднем отделении, а заключенный и его друзья могут видеть друг друга только через двойную решетку.

В доках встречаются заключенные, которые поедают всех слизняков, а в Чатаме на лягушек смотрят, как на лакомство. Генерал Томас Бёрк заявляет, что он не удивился, увидев в супе мертвую мышь. Осужденные говорят, что день, когда в тюрьму посадили фениев, был для них несчастным днем (режим стал гораздо более суровым).

* * *

К вышеприведенным выдержкам я добавлю несколько слов.

В прошлом году г-ну Брусу, министру внутренних дел, великому либералу, великому полицейскому, великому собственнику рудников в Уэльсе, свирепому эксплуататору труда, был сделан запрос относительно жестокого обращения, которому подвергаются заключенные фении и в особенности О'Донован-Росса. Сперва он отрицал все, затем вынужден был признать. Тогда г-н Мур, ирландский депутат палаты общин, потребовал расследования этих фактов. Радикальное министерство, главой которого является полусвятой (его открыто сравнивали с Иисусом Христом), г-н Гладстон, а одним из влиятельнейших членов — старый буржуазный демагог Джон Брайт, наотрез отказалось произвести это расследование.

В последнее время, когда слухи о жестоком обращении возобновились, некоторые члены парламента попросили у министра Бруса разрешения посетить заключенных, чтобы иметь возможность констатировать ложность этих слухов. Г-н Брус отказал в разрешении, так как, сказал он, начальники тюрем опасаются, что подобного рода посещения вызовут среди заключенных чрезмерное возбуждение.