Том 19. Письма 1875-1886

Прочтите^* в субботнем (15-го февр<аля>) № «Русских вед<омостей>» сказку Щедрина^*. Прелестная штучка. Получите удовольствие и руками разведете от удивления: по смелости эта сказка совсем анахронизм!^*

Если не найдете у себя этого №, то напишите, я вышлю… Был я 2 раза у Пальмина^*. Живет он в таком месте, где летом бывает невылазная, бердичевская грязь и растет на тротуаре трава… Не будь он поэтом, он был бы комиком.

Скажите Билибину, что я послал ему письмо^*…Ваш секретарь неиссякаем… Откуда у него берется столько тем и игривости? Это единственный творец мелочей, который не исписывается. Все же остальные в сравнении с ним — кобчики^*…Из него выработался прекрасный фельетонист…

Весной или в начале лета мечтаю побывать в Петербурге^*. Погода у нас морозная, но великолепная. Днем солнце, ночью луна… Не рассказы бы писать, а в любви объясняться…

Кланяюсь Вашим… Ваш диван гораздо мягче моего матраца, да и не холодно у Вас так, как у меня… Бррр!..

Ваш А. Чехов.

Практика наклевывается помаленьку.

Дюковскому М. М., 17 февраля 1886 *

145. М. М. ДЮКОВСКОМУ

17 февраля 1886 г. Москва.

86 г. февр. 17(29) дня.

Любезнейший Михаил Михайлович!

Пишу Вам, чтобы у Вас было одним автографом великого писателя больше… Через 10–20 лет это письмо Вы можете продать за 500-1000 руб. Завидую Вам.

Ну-с, а теперь просьба. Нет ли в «Новом времени»^* чего-нибудь подозрительного в смысле моих рассказов?^* Не видали ли Вы? Если видали, то дайте Ольге № или же напишите на бумажке № этого номера… Чертовски я богат теперь! Помилуйте, у Суворина работаю!

Но тем не менее, если у Вас, г. банкир, в Вашей толстой кассе есть сейчас свободные 25 рублей, то, по примеру прошлых месяцев, дайте мне их на неопределенный, но короткий срок, ибо у меня сейчас нет ничего, кроме вдохновения и писательской славы, а без дров между тем холодно.

Ваш соотечественник А. Чехов.

Дюковскому М. М., около 20 февраля 1886 *

146. М. М. ДЮКОВСКОМУ

Около 20 февраля 1886 г. Москва.

Мерси Вас. Если не хватит, то своевременно уведомлю, а пока и этого достаточно. Суворин назначил мне по 12 коп. за строчку.

Пишу ему еще…

А. Чехов.

Голике Р. Р., 20 февраля 1886 *

147. Р. Р. ГОЛИКЕ

20 февраля 1886 г. Москва.

Москва, 1886 г. Февраль 20.

Многоуважаемый Роман Романович, большое спасибо Вам за Ваше любезное письмо, которое я получил с образцом бумаги. Ф. О. Шехтель, который сейчас сидит у меня, уверяет меня, что виньетки не будет. Это жаль… А всё из-за того, что я не соглашаюсь быть завтра у него на блинах. Если уверение его не пустая угроза, то ведь книжка будет печататься без виньетки.

Ваш Антон Чехов.

Впрочем, ура!.. Ф<ранц> О<сипович> сжалился и показал виньетку. Виньетка восторг. Запьешь, на нее глядючи, как говорит один знакомый художник^*.

Лейкину Н. А., 20 февраля 1886 *

148. Н. А. ЛЕЙКИНУ

20 февраля 1886 г. Москва.

86, II, 20.

Получил Ваше письмо, добрейший Николай Александрович, и браню себя, что не тотчас ответил Вам на предыдущее письмо^*…Дело в том, что если лист (I) уже отпечатан, то в нем остались все те многочисленные ошибки, которые я нашел в нем^*…

А ошибок много…

Я Вас надул, но Вы простите^*…Так я утомлен, очумел и обалдел в последние недели две, что голова кругом ходит… В квартире у меня вечная толкотня, гам, музыка… В кабинете холодно… пациенты… и т. д. Недописанный рассказ будет дописан и своевременно прислан…

Виньетка^* для книги готова и отдана в цинкографию. Вышла она так хороша, что я ахнул и умилился… Пойдет она в 2 краски^*, чего ради Вы получите 2 клише. По мнению творца виньетки, бумага для обложки должна быть потолще, холодного и желтоватого или сероватого тона. Надпись, что книга издана «Осколками»^*, исполнена.

Не пишите мне про «Сверчка»… Я дал Вам слово, что в декабре и в январе в Москве я не буду подписываться А. Чехонте… Памятуя об этом, я давал просящему Вернеру рассказ и, кроме гонорара, взял с него подчеркнутое честное слово, что он не выставит моего псевдонима… Но он не нашел нужным сдержать это слово^*…

Вообще грустно. Я с наслаждением уехал бы теперь куда-нибудь вроде кругосветного плавания… Кстати же и кашляю.

Суворин назначил мне 12 коп. со строки. Но от этого мои доходы нисколько не увеличатся. Больше того писать, что я теперь пишу, у меня не хватит ни времени, ни толкастики, ни энергии, хоть Вы зарежьте меня.

От Трефолева письма не было^*…Само собою разумеется, что, пока не получу от него приглашения, сам не полезу к нему. Дать же что-нибудь, ввиду доброго дела, я не прочь и даже был бы польщен…

Гиляровский обещает завтра приехать^* ко мне.

Ну что, как Федины недуги? Всё ли еще Вас терзают сомнения?^*

Кланяюсь Прасковье Никифоровне, а Вам жму руку.

Ваш А. Чехов.