Том 19. Про братьев меньших

В охотничьем хозяйстве под Ярославлем я знал старика, развозившего корм кабанам. Он покашливал, понукал лошадь, и кабаны, точно знавшие время, когда «еда подъезжает», бежали на эти звуки. Привыкли звери и к облику старика. Он был им совершенно не страшен, кормежка была связана с его личностью, и эта личность была им явно приятна.

В Германии такой же кормилец диких свиней прославился тем, что кабаны его вовсе как бы за своего принимали. Выложив еду, егерь не уезжал, а садился или даже ложился под деревом. Звери брали еду из рук, ложились рядом, позволяли себя чесать и гладить, матери не боялись появляться тут с полосатыми малышами.

Все собаки на антарктической станции Мирный, помню, отличали повара Васю Кутузова. Вышел из камбуза Вася — вся свора за ним. Даже в карманы к Васе научились заглядывать — знали, что там всегда что-нибудь есть.

А меня в детстве, когда возвращался с рыбалки, почти в километре от дома встречала кошка. Однажды, заждавшись, она явилась прямо на берег. Посидев рядышком с удильщиком, кошка быстро поняла, откуда появляется рыба. Ее страстью стало сидеть рядом со мною на берегу. И так она навострилась контролировать рыболовный процесс, что стала мяукать, если я вдруг зазевался.

Есть у меня поразительные снимки кормленья белых медведей. Диких. Жизнь на полярных станциях скучная. Любое развлеченье тут благо. Не боятся полярники привлекать для этого даже самого крупного из всех хищников на земле — белого мишку.

Есть снимок, где медведь ест из одного корыта со свиньями. Чушки совершенно спокойны. И медведь, чавкая, не догадывается, что не каша, а сотрапезницы больше всего пришлись бы ему по вкусу. Чем объяснить подобное поведенье? Возможно, стереотипом восприятья добычи.

Пища медведей — почти исключительно тюлени. В кашу зверь сунул морду от голода, а в свиньях добычи не видит. Но это, конечно, до какого-то часа, до неожиданного прозренья.

А на снимке, сделанном на другой станции, какой-то сорвиголова в унтах и ушанке кормит медведя из рук сгущенкой. На фотографии надпись: именно этого человека огромный зверь, появляясь у станции, искал глазами — «Ну давай, брат, корми!»

Нечто подобное довольно часто случается в лагере у геологов, у топографов, у военных. Молодые медведи, привлеченные запахом свалки, постепенно перестают бояться людей, берут пищу из рук, шарят в палатках и вообще ведут себя панибратски. Это занятно, но одинаково нехорошо кончается для людей и зверей.

Люди неожиданно могут подвергнуться нападенью «ручных» медведей, а зверь, привыкнув к иждивенчеству, к «легкой еде», будет ее искать вблизи от людей и может нарваться на выстрел.

Проблема зверей-попрошаек постоянно существует в Йеллоустонском национальном парке (Америка). Медведей посетители парка, несмотря на запреты, подкармливают, бросая им что-нибудь из машины. Звери, как это и полагается у медведей, делят дорогу на «охотничьи участки» и, не тратя сил, кормятся. Но наступает осень. Поток посетителей в парк резко вдруг иссякает. Выходят медведи к дороге, но в лапы ничего им не катится. Переключаться на «дикий» корм поздновато. Ложатся медведи в берлоги без хороших запасов жира либо совсем не ложатся. Запреты — «не кормите медведей!» — не на всех действуют. А медведей отучить от «халявы» дело вовсе немыслимое.

Ловят медведей и в сетках на вертолете отправляют подальше от лакомых мест. Но «халява» так привлекательна, что звери, проделав сотни две или три километров по лесу, возвращаются к месту, где можно без трудов прокормиться.

И это не единственный случай, когда иждивенчество резко меняет поведенье животных.

В Литве на одной из маленьких речек, прямо в черте городка, зимой снимали мы лебедей. Речка эта, не помню почему, не замерзает. И вольные птицы, получая «довольствие», после гнездовий на ней задерживались и, наконец, вовсе перестали на юг улетать.

На принуждении и поощрениях держится дрессировка животных. Некоторым, собаке например, довольно дружеского расположенья хозяина. «Бобик, служи!» — и собака встает на задние лапы. Ласки человека вполне довольно за этот номер. Но если хозяин дает еще и кусочек колбаски, служба идет усердней.

Медведей в цирке за каждый точно исполненный шаг обязательно «подкрепляют» конфеткой, кусочком хлеба. Чтобы реже зверь ошибался, на арену его выпускают несытым.

Дельфины очень игривы. Дрессировке поддаются великолепно. Но чтобы дельфины поняли, чего от них ждут, удачный номер обязательно подкрепляют — дают им рыбку. Известны случаи дрессировки диких животных. Описана редкая дружба человека и крокодила. Зубастая рептилия в отличие от других хищников не исключает человека из объектов своей охоты, и сблизиться с крокодилом лучше не пробовать.

Но житель одной приозерной африканской деревни нашел путь к сердцу крокодила. Он приучил его приплывать за курицей. Это стало даже туристским аттракционом. «Покровитель крокодила» выходил на берег и громко звал.

И крокодил подплывал. Щелкали фотокамеры, раздавались крики восторга, но, конечно, не этого жаждало водяное чудовище. Крокодил являлся за курицей.