Том 19

Зарождение движения в Италии связано с бакунистскими влияниями. В то время как в рабочих массах господствовала страстная, но в высшей степени неясная классовая ненависть против своих эксплуататоров, во всех местностях, где выступал революционный рабочий элемент, руководство захватила кучка молодых адвокатов, докторов, литераторов, приказчиков и т. д. под личным командованием Бакунина. Все они были в различной степени посвященными в таинство членами тайного бакунистского Альянса, целью которого было подчинить своему руководству все европейское рабочее движение и таким образом добиться господства бакунистской секты в грядущей социальной революции. Более точные данные об этом подробно изложены в брошюре: «Заговор против Интернационала» (Брауншвейг, изд. Бракке)[51].

Пока движение среди рабочих было еще только в зародыше это удавалось как нельзя лучше. Бешеные бакунистские революционные фразы везде вызывали желанные аплодисменты даже те элементы, которые выросли из прежних политико-революционных движений, уносились этим потоком; наряду с Испанией и Италия стала, по собственному выражению Бакунина, «самой революционной страной Европы»[52]. Революционной в том смысле, что было много шуму, да мало толку. В противовес той по существу политической борьбе, благодаря которой выросло и укрепилось английское, затем французское и, наконец, немецкое рабочее движение, здесь всякая политическая деятельность осуждалась, ибо она заключает в себе признание «государства», а «государство» — это воплощение всякого зла. Итак: воспрещается создание рабочей партии; воспрещается борьба за какие бы то ни было меры защиты против эксплуатации, например за нормальный рабочий день, за ограничение женского и детского труда; а главное — воспрещается участие во всех выборах. А взамен этого требуется агитация, организация и конспирация в целях будущей революции, которая, как только она свалится с неба, должна быть проведена без всякого временного правительства, при полном уничтожении всяких государственных или похожих на государственные учреждений, посредством одной лишь (втайне направляемой Альянсом) инициативы рабочих масс... «Но не спрашивайте, как!» [Гейне. Из стихотворного цикла «Страдания юности». Раздел «Песни». Стихотворение восьмое. Ред.].

Пока движение, как мы говорили, находилось в младенческом состоянии, все это отлично удавалось. Громадное большинство итальянских городов все еще стоит до известной степени вне мировых сношений, которые известны им лишь в форме посещений иностранцев. Эти города снабжают окрестных крестьян изделиями ремесленного производства и посредничают в продаже сельскохозяйственных продуктов в более широком масштабе; кроме того, в них живет владеющее землей дворянство, проедая там свою ренту; наконец, множество иностранцев везут туда свои деньги. В этих городах оппозиционные элементы немногочисленны, весьма мало развиты и к тому же сильно разводнены людьми без систематических или постоянных занятий, чему благоприятствуют сношения с иностранцами и мягкий климат. Здесь раньше всего нашла себе благодарную почву ультрареволюционная фраза, тихо нашептывавшая о кинжале и яде. Но в Италии есть и промышленные города, главным образом на севере; и как только движение пустило корни среди подлинно пролетарских масс этих городов — такая недоброкачественная пища не могла уж более удовлетворять, и эти рабочие уже не могли допустить, чтобы их и впредь опекали те неудачливые молодые буржуа, которые бросились к социализму потому, что, по словам Бакунина, их «карьера уперлась в тупик».

Так оно и случилось. Недовольство рабочих Северной Италии воспрещением всякой политической деятельности, т. е.

всякой настоящей деятельности, выходящей за границы пустой болтовни и заговорщичества, росло с каждым днем. Избирательные победы немцев в 1874 г. и достигнутый ими результат — объединение германских социалистов — были небезызвестны и в Италии. Элементы, вышедшие из старого республиканского движения и лишь против воли подчинявшиеся «анархистскому» визгу, стали все чаще и чаще пользоваться случаем подчеркнуть необходимость политической борьбы и дали выражение пробуждавшейся оппозиции в газете «La Plebe». Эта еженедельная газета, в первые годы своего существования республиканская, вскоре примкнула к социалистическому движению и, насколько это было возможно, держалась подальше от всякого «анархистского» сектантства. Когда наконец в Северной Италии рабочие массы переросли своих назойливых руководителей и вместо фантастического создали настоящее движение, они нашли в «La Plebe» орган, охотно публиковавший время от времени еретические намеки о необходимости политической борьбы.