Том 2

Руслен (в сторону). Оказывается, я не знаю географии своего округа.

Бувиньи. Не считая моих многочисленных друзей в коммунах...

Руслен (подавлен). О, я верю вам, сударь.

Бувиньи. Эти славные люди не знают, что им теперь делать. Впрочем, они и сейчас находятся в моем распоряжении и повинуются мне все как один! И если бы я сказал им: голосуйте за... безразлично за кого... например, за вас...

Руслен. Бог мой! Я ведь не такой уж оппозиционер...

Бувиньи. Э, оппозиция иногда полезна...

Руслен. Как орудие борьбы, пожалуй. Но ведь надо не разрушать, а созидать.

Додар. Несомненно, мы должны созидать.

Руслен. Вот потому-то я и ненавижу все эти утопии и разрушительные доктрины... Скажите на милость, разве не собираются восстановить развод? А пресса, надо сознаться, позволяет себе много лишнего...

Додар. Ужасно!

Бувиньи. Наших крестьян растлевают уймой книг!

Руслен. Ими некому руководить. Ах, много хорошего было у дворянства; в этом отношении я разделяю некоторые публицистические идеи Англии.

Бувиньи. Ваши слова действуют на меня, как живительный ветерок; и если бы мы могли надеяться...

Руслен. Словом, граф (таинственно), демократия меня пугает. Не знаю, что за безумие, что за преступное увлечение.

Бувиньи. Ну, это уж вы слишком...

Руслен. Нет. Я - преступник; ибо я консерватор, поверьте, и, быть может, лишь некоторый оттенок...

Додар. На то и существуют честные люди, чтобы столковаться.

Руслен (пожимая руку Бувиньи). Несомненно, граф, несомненно.

ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ

Те же, Мюрель, Ледрю, Онэзим, рабочие.

Мюрель. Слава богу, я застаю вас без ваших избирателей, дорогой Руслен.

Бувиньи (в сторону). Я думал, они в ссоре.

Мюрель. А вот другие. Я доказал им, что взгляды Грюше не соответствуют более нуждам нашего времени; и, судя по тому, что вы говорили мне нынче утром, эти люди нас лучше поймут - они не только республиканцы, они социалисты.

Бувиньи (отскакивая в сторону). Как, социалисты!

Руслен. Он привел социалистов!

Додар. Социалисты! Моей особе не подобает... (Незаметно скрывается.)

Руслен (запинаясь). Но...

Ледрю. Да, гражданин, мы социалисты.

Руслен. Не вижу в этом ничего плохого.

Бувиньи. Но ведь вы только что разражались против этих гнусностей?

Руслен. Позвольте. Можно рассматривать с различных точек зрения...

Онэзим (появляясь). Без сомнения, с различных точек зрения...

Бувиньи (возмущен). И мой сын туда же.

Мюрель. Вы-то зачем здесь?

Онэзим. Я услыхал, что собираются идти к Руслену, и хотел уверить его в том, что разделяю... до некоторой степени... его систему.

Мюрель (вполголоса). Ах ты, интриганишка!

Бувиньи. Не ожидал, сын мой, что вы в присутствии родителя вашего отступитесь от веры своих предков.

Руслен. Прекрасно.

Ледрю. Что прекрасного-то? Что этот господин - граф. (Мюрелю, указывая на Руслена.) А если верить вам, он требует уничтожения титулов...

Руслен. Разумеется!

Бувиньи. Как, он требует...

Ледрю. Ну да.

Бувиньи. А! Хватит.

Руслен (удерживая его). Не могу же я так резко порвать. Многие лишь заблуждаются, надо их щадить.

Бувиньи (очень громко). Никакой пощады, сударь. Нельзя мириться с беспорядком; объявляю вам коротко и ясно: я больше не за вас. Идем, Онэзим. (Уходит, сын идет за ним.)

Ледрю. Он был за вас. Теперь нам все понятно. Слуга покорный.

Руслен. Во имя своих убеждений я пожертвовал вам тридцатилетней дружбой.

Ледрю. Нам жертвы не нужны. Только вы виляете - говорите то одно, то другое, и мне сдается, что вы настоящий... обманщик. Пошли, ребята, вернемся к Грюше. Идете, Мюрель?

Мюрель. Сейчас.

ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ

Руслен, Мюрель.

Мюрель. Надо сознаться, дорогой мой, вы поставили меня в затруднительное положение.

Руслен. А мне, вы думаете, лучше?

Мюрель. Черт возьми, надо, однако, решиться. Либо одно, либо другое. Но надо с этим покончить.

Руслен. Почему у вас всегда такая потребность язвить, преувеличивать? Разве нельзя найти что-нибудь хорошее в любой партии?

Мюрель. Разумеется - голоса.

Руслен. Вы остроумны, честное слово. Этакая тонкость ума... Неудивительно, что вас любят.

Мюрель. Меня? Кто же?

Руслен. Наивный! Некая девица, именуемая Луизой.

Мюрель. Какое счастье! Спасибо! Спасибо! Теперь я займусь вами от всей души, по-настоящему. Буду утверждать, что вас не поняли. Словесный спор, ошибка. Что касается «Беспристрастного наблюдателя»...

Руслен. Там вы хозяин.

Мюрель. Не совсем. Мы подчиняемся распоряжениям из Парижа и должны были даже вас разнести.

Руслен. Отмените разнос.