Том 2

«Ужели это относится ко мне, сударь!» Этот, напротив: вот здесь. (Переставляет стул на середину.)«Ко мне, ко мне!» Обе руки прижать к груди, а корпус слегка наклонить вперед. «Ко мне, кто вот уже сорок лет... ко мне, чей патриотизм... Ко мне, кто... ко мне, для кого»... Потом сразу: «Ах, вы сами не верите в то, что говорите, сударь!» Все молчат! Он возражает. «Доказательств! Я требую доказательств! Берегитесь! С общественным доверием не шутят!» Он не находит слов. «Вы молчите! Значит, вы неправы! Примем к сведенью!» - Теперь не мешает подпустить немножко иронии! С презрительным смехом бросаю словцо поядовитее: «Ха, ха, ха!» Попробуем, как звучит презрительный смех: «Ха, ха, ха! Право, я признаю себя побежденным! Превосходно!» Тут двое других - я их узнаю - кричат, что я восстаю против существующих законов или еще что-нибудь... Тогда я гневно восклицаю: «Но вы отрицаете прогресс!» Развиваю слово «прогресс»: «От астронома, вооруженного телескопом, от смелого мореплавателя... до скромного поселянина, трудящегося в поте лица своего... пролетария наших городов, художника, чье вдохновенье». И так вплоть до фразы, в которую постараюсь вставить слово «буржуазия». Непосредственно за этим хвала буржуазии, третье сословие, наказы депутатам, 89-й год, торговля, государственные доходы, рост благосостояния по мере дальнейшего подъема средних слоев. Вдруг какой-то рабочий: «А народ-то! О народе забыли?» И тут я разражаюсь: «Народ! Он велик!» Буквально рассыпаюсь в льстивых фразах, все уши им прожужжу! Превозношу Жан-Жака Руссо, который был слугой, ткача - изобретателя Жаккара, генерала Марсо, бывшего портным; все ткачи, все слуги, все портные польщены! А потом, обрушившись на разврат богачей, воскликну: «Что ставят в укор народу? Его бедность!» Рисую раздирающую картину нищеты. «Браво!» Ах, как приятна миссия человека, призванного стать ходатаем за народ, особенно того, кому известна его добродетель. И всякий раз, когда я чувствую в своей руке мозолистую руку рабочего, благородная гордость объемлет меня. Его пожатие, пусть несколько грубое, ничуть от того не менее приятно! Ведь все различия между классами, чинами, состояниями - благодарение богу - отжили, и ничто не может сравниться с привязанностью человека душевного!.. Тут я ударяю себя в грудь. «Браво, браво, браво!»

Гарсон из кафе. Г-н Руслен, идут!

Руслен. Ухожу, а то все еще подумают... Успею ли я переодеться? Да! Только бегом!

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Входят все избиратели, Вуэнше, Марше, Омбург, Эртело, Онэзим, сельский стражник, Бомениль, Ледрю, председатель, затем Руслен, затем Мюрель.

Вуэнше. Эге, да нас тут много! Пожалуй, забавно будет!

Ледрю. Уж не могли для политического собрания местечко выбрать попристойнее, чем этот кабак.

Бомениль. Что поделаешь, коли во всей округе другого нет! За кого будете голосовать, г-н Марше?

Марше. Да за Руслена, как-никак он...

Ледрю. Ну, а я решил разгромить его в пух и прах.

Вуэнше. Глядите-ка! Сынок графа Бувиньи явился!

Бомениль. Папаша хитер, сам не пришел.

Председатель. Занимайте места!

Сельский стражник. Занимайте места!

Председатель. Господа! Нам предстоит обсудить заслуги наших двух кандидатов перед выборами, которые состоятся в воскресенье. Сегодня мы обсудим кандидатуру уважаемого господина Руслена, а завтра вечером - уважаемого г-на Грюше. Считаю собрание открытым! (Руслен во фраке выходит из маленькой двери, позади стола председателя. Раскланивается, стоя посреди эстрады.)

Вуэнше. Я прошу кандидата высказать свое мнение о железных дорогах!

Руслен (кашляет, пьет воду). Если бы во времена Карла Великого или даже Людовика XIV кто-нибудь сказал, что придет день, когда за три часа можно будет доехать...

Вуэнше. Не то! Как по-вашему, что лучше: получить ассигнование на постройку железной дороги через Сен-Матьё или же на проведение другой линии, которая пересечет Бонневаль, - план во стократ удачнее.

Избиратель. Сен-Матьё куда выгоднее для населения! Высказывайтесь за Сен-Матьё, г-н Руслен!

Руслен. Ужели я могу быть против развития столь гигантских предприятий! Они увеличивают капиталооборот, доказывают, сколь велик человеческий гений, приносят благосостояние народам!

Омбург. Ложь! Они их разоряют!

Руслен. Вы, значит, отрицаете прогресс, сударь! Прогресс, который от астронома...

Омбург. А путешественники?

Руслен. Вооруженного телескопом...

Омбург. Ну, коль вы прерывать будете...

Председатель. Слово принадлежит сделавшему запрос.

Омбург. Путешественники не будут больше останавливаться в наших краях.

Вуэнше. Ведь он постоялый двор держит!