Том 2

А если оглянусь, усталый, на мгновенье,

Я слышу вновь: «Иди!» И пропасть так страшна!

В ней отсвет крови есть; она озарена

Ужасным пламенем; в нее готов упасть я.

Все гибнет вкруг меня; я приношу несчастье…

Беги же прочь! Сойди с дороги роковой, -

Тебе невольно зло я принесу с собой.

Донья Соль

О боже!

Эрнани

Демон мной владеет, дух постылый.

Он всемогущ, но дать мне счастье он не в силах.

Ты — счастье: значит, ты — пусть страстью мы горим

Не можешь стать моей. Будь счастлива с другим!

О, если бы судьба, в своем стремленье странном,

Послала счастье мне! Нет, было б то обманом,

Будь герцогу женой.

Донья Соль

Иль не довольно вам?

Разбили сердце мне и рвете пополам.

Нет, вы не любите меня!

Эрнани

О дорогая!

Ты — тот костер, где я сейчас живу, пылая.

Но должен я бежать. О, не вини меня!

Донья Соль

Нет, вас я не виню. Но все ж погибну я.

Эрнани

Смерть! Смерть из-за меня! Нет, я того не стою,

К чему?

Донья Соль

(не в силах сдержать рыданья)

Что я могу?

(Падает в кресло.)

Эрнани

(садясь возле нее)

Твой взор горит слезою.

Я этому виной. И кто мне отомстит?

Ведь ты меня простишь? Душа не так болит,

Когда в очах твоих я вижу слез дрожанье,

Туманящее взор, исполненный сверканья.

Мертвы мои друзья. Мне душу полнит мрак.

Прости. Хочу любить, и сам не знаю, как,

И все же я люблю глубоко, всей душою.

Не плачь! Давай умрем! Будь целый мир со мною, -

Тебе б я дал его! Но я сражен судьбой.

Донья Соль

(кидаясь ему на шею)

О, как прекрасен ты, лев благородный мой!

Люблю!

Эрнани

Когда б любовь, блаженство нам даруя,

Могла б и смерть нам дать!

Донья Соль

О, как тебя люблю я!

Властитель мой! Люблю! Я вся теперь твоя!

Эрнани

(припав головой к ее плечу)

С какой бы радостью кинжал твой встретил я!

Донья Соль

(умоляющим голосом)

Ах, не боитесь вы, что вас сам бог накажет

За эту речь?

Эрнани

(прильнув к ее груди)

Ну что ж? Пусть он нас прежде свяжет.

Ты хочешь этого? Я сделал все, что мог.

Обнявшись, они глядят в глаза друг другу, ничего не видя, не слыша. В дверь в глубине входит дон Руй Гомес. При виде их он, остолбенев, останавливается на пороге.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Эрнани, донья Соль, дон Руй Гомес.

Дон Руй Гомес

(скрестив руки на груди, неподвижно стоит в дверях)

Так вот кого пустил к себе я на порог!

Донья Соль

О небо! Герцог!

Эрнани и донья Соль оборачиваются, как бы пробужденные внезапным толчком.

Дон Руй Гомес

Вот чем платят мне отныне!

«Старик, иди взгляни, крепки ль твои твердыни,

Ворота заперты ль, на башенных зубцах

Стоит ли день и ночь охрана на часах,

По росту отыщи себе вооруженье,

Подставь свой дряхлый стан под тяготы сраженья -

Сполна оплатится доверчивость твоя,

И то, что ты мне дал, верну с избытком я».

О небо! Я шестой десяток доживаю;

Что значит бешенство разбойников — я знаю;

Не раз ночной порой, свой выхватив клинок,

Я в бегство обратить бродяг полночных мог;

Убийц, изменников с собой я видел рядом,

И слуг, хозяину несущих кубок с ядом,

И тех, кто без молитв предсмертных умирал;

Знал Борджа, Сфорцу я и Лютера встречал, -

Но все ж такого я не видел преступления:

Здесь гость хозяину наносит оскорбленье!

Был не таков мой век. Такой измены вид

Вдруг старца ужасом в дверях окаменит,

И он, под тяжестью ужасного страданья,

Как надмогильное застынет изваянье.

Испанцы, мавры! Как такой злодей живет!

(Поднимает глаза и обводит взором висящие по стенам портреты.)

О Сильва, слушайте! О доблестный мой род!

Прости, что пред тобой я, гневом ослепленный,

Гостеприимства мог на миг забыть законы.

Эрнани

(поднимаясь)

О герцог!

Дон Руй Гомес

Замолчи!

(Делает три шага вперед и разглядывает один за другим все портреты рода Сильва.)

Вы, предки! Прям ваш взгляд;

Вам небо видимо, и знаете вы ад.

Скажите, кто же он, тот человек, — откуда?

То не Эрнани, нет: предатель он, Иуда!

О, дайте наконец, я вас молю, ответ!

(Скрестив руки на груди)

Могло ль подобное случиться с вами? Нет!

Эрнани

О герцог!

Дон Руй Гомес

(по-прежнему обращаясь к портретам)

Видите? Он говорит, бесчестный!

Что замышляет он, о предки, вам известно, -

Не слушайте его. Обманщик он и ждет,

Что кровь рука моя в своем жилье прольет,

Что я таю в груди, забыв веленья чести,

Как в день Семи голов, одну лишь жажду мести.

Себя изгнанником сочтя, меня опять

Не Сильва — Ларою осмелится он звать.

Он скажет, что он гость и мой и ваш, сеньоры…

О предки! Гневные не отвращайте взоры,

Но рассудите нас.

Эрнани

О Сильва! Коль могло

Столь благородное явиться нам чело,

Столь сердце чистое, ум смелый и глубокий,

Так это вы, сеньор, хозяин мой высокий!

Я, говорящий здесь, виновен, я смущен.

Что я могу сказать, когда я осужден?

Да, я хотел украсть жену твою, — о боже! -

Бесчестьем запятнать твое хотел я ложе.

Всю кровь, что есть во мне, — пролей ее клинком

И, осушив его, не думай ни о чем.

Донья Соль