Том 2. Эмигрантский уезд. Стихотворения и поэмы 1917-1932

Альбом — музей родного круга,
Ах, без него не полон дом!
Шершавой кожей стянут туго,
Лежит на столике альбом.
На крышке бронзовые латы,
Вдоль ребер золотая грань.
Шаблон? Ну что ж, пусть память свято
Отдаст шаблонам добрым дань…
Вот сестры, выгибая спинки,
Лежат на шали нагишом,
Вот мама в белой пелеринке
Глядит испуганным ершом…
Отец в мундире реалиста
Такой безбожно-молодой…
Рябая няня Феоктиста
И дед с огромной бородой.
Над вавилонами трельяжа
Кузина опускает взор,
И средь испанского пейзажа
Сверкает каской брандмайор.
В конце — Шекспир, кружок управцев,
Обсевших с двух сторон отца,
Портрет двух дядюшек-красавцев
И тетки, тетки без конца…

18

С войны приехал дядя Костя,
Обросший, словно Робинзон.
Дом принял дорогого гостя
И оградил со всех сторон.
Племянницы ходили следом…
В углах все те же образа,
Так небывало за обедом
Салфетки тешили глаза…
В раздумье шевеля усами,
В гостиной, на крутой софе,
Как на коне, сидел часами
В подшитых замшей галифе.
Рука на перевязи черной,
В глазах железная печаль,—
Но о войне молчал упорно
И все смотрел куда-то вдаль…
Кормил в саду соседских фоксов,
К забору прислонясь щекой,
И горький дух последних флоксов
Вдыхал с отрадною тоской.
А сын кадет — полуребенок,
Скользнув в калитку, каждый раз
Летел к отцу, как жеребенок,
Сияя от ушей до глаз.

19

В настывшем угловом покое
Еще с утра кипит возня:
Обтерли щеткою обои,
В голландской печке треск огня.
Комод, кушетка — все готово,
У двери таз блестит вдали,
И сестры с чердака крутого
Кроватку детскую снесли.
Дом стал ковчегом. Из Калуги
Приедет с внучкою свекровь,—
Сын где-то пал в боях на юге,
Жить стало тяжко, — едут в Псков…
Под вечер старенький извозчик
Вкатил в ворота. Конь-кащей.
Знакомый парень перевозчик
Засуетился у вещей.
На лестнице веселый грохот:
Трещат ступени, скачет пес,
И вперемежку плач и хохот,
И хриплый лай, и гул колес.
Старушку в платьице горошком
Ведут к дивану в уголок,
А внучка жмется у окошка,
Как недоверчивый зверек.

20