Над плетеной постелью мать склоняется в тревоге,Никого вокруг. Пора…Тростники средь водоема низко кланяются в ноги,В небе алая игра.Мальчик в мраморной корзине так беспечно поднял ножки,—Мир не страшен для него:Старый Нил, как мать, качает и урчит нежнее кошки.Пусть качает… Ничего.Но она… Своей рукою оттолкнуть младенца сына?На устах — безмолвный крик.Стан, как каменная арфа. Бог не слышит, даль пустынна.Колыхается тростник.
____
Сюда болтливые гидыНе водят заморских гостей:Об этом скромном фонтанеДо них не дошло вестей…Но как хорошо на закатеСюда прийти одному,—Смотреть на бессмертный город,На даль в стоцветном дыму.Смотреть, вспоминать и думать…Закат, как пламя костра;О скорбная мать Моисея!Сегодня — ты наша сестра.<1928>
*Когда советский лжепиит,Подкидыш низменной рекламы,В кафе берлинском нахамитИ разорвет жакет у дамы,— Для европейских трезвых глаз Грязней свиньи такие франты,— И слышишь триста первый раз: «Mein Gott!
[8]Ах, эти эмигранты!»Взяв отпуска у сатаны,Пируют «нэпманы» в Берлине,Красновельможные чиныИ их дородные гусыни… Самодовольный хриплый смех, На хищных пальцах бриллианты… И снова на устах у всех, «Mein Gott! Ах, эти эмигранты!»А пестрый виленский навоз,Вплывающий на две неделиДля биржевых метаморфоз,Для сахарина и фланели? Полны их ржаньем все сады И все гостиницы-гиганты… И вновь шипят на все лады: «Mein Gott! Ах, эти эмигранты!»Галдят по-русски? Суд готов.Каких еще искать резонов?У эмигрантов нет значков,Как у собак и фаэтонов. Мы европейцев не виним. Как занести им в прейскуранты — Кто властный хам, кто пилигрим? «Mein Gott! Ах, эти эмигранты!»Но если иезуит-лихач,Вчера кропавший в «Общем деле»,По новым вехам дует вскачьИ мажет грязью по панели: «Ах, эмиграция! Вертеп! Скандалы! Пьянство! Бриллианты!», Невольно крикнешь: «Шут! Ослеп? Да разве вы-то — эмигранты?..»<1922>
А. В. Пешехонов. «Почему я не эмигрировал»Если б я торговал корсетами,Кокаином или браслетами,Если б я был куафером, шофером,Или секретных дел акушером,—Не нуждаясь в благословении Пешехонова,Я бы уехал без оного.Все такого рода двуногиеОбходятся без всякой идеологии:Клиентура красных придворных дамИ изобилие советских панамСоздают такую пышную среду,Что в ней можно жиреть хоть в аду…Да и техника возвращенияНе представляет для них затруднения:Почтительное выражение глазИ превращенный в валюту алмаз.