Том 2. Фантастические поэмы и сказки

С неба рухнул крупный дождь,
         крупный дождь.
Косо режет, влагой нежит
         созревающую рожь.
Это капли, капли, капли
         мчатся в жаждущую сушь,
листьям ляпнули на лапы,
и развернутые хляби
         отразились в блеске луж.
Это плеск, плеск, плеск
         щедро льющихся небес,
это капли поскакали
         пузырьками в гущу рощ.
Это дождь, дождь, дождь,
         дождь, дождь, дождь —
серебристый и лучистый
         летний дождь!

Молния

Белый блеск!
С нами бой!
Меч небес,
я с тобой!

Капля

Свет
       призм,
               вслед
                        брызнь,
дождь,
         вниз,
                в рожь,
                             в жизнь!

Земля

Вбираю, славлю
простую каплю,
что век от века

несется с неба

вниз — ради
хлеба для человека.

ВЕСТЬ О МИРЕ (1945) Венок сонетов

1

Еще нет вести о начале мира.
В госпиталях — карболовая мгла.
Нетерпеливо ждут ориентира
приборы орудийного ствола.

Невидимое облако эфира

витает у стерильного стола,
кипит пила, и к телу командира
зеркальная протянута игла.

И пальцы долго моются у крана,

и клочья пены корчатся на дне,
и боль прикрыта марлею экрана.

Кричит сирена в солнечном окне.

Идет бомбежка, лихорадит рана.
Но раненый лежит спиной к войне.

2

Да, раненый лежит спиной к войне,
затылком к аду и глазами к раю,
а мозг уже искрит: «Не разбираю
сигналов, поступающих извне…»

С метеоритом в ноющей спине,

с мелькающею мыслью «умираю»
вчера он полз по кратерному краю
беспомощно, как люди на Луне.

И от потери крови видит он

необычайный, разноцветный сон:
весенний парк, ракеты, праздник мира,

себя с любимой в глубине аллей,

и между сине-красных тополей
шумит фонтан, цветной, как птица лира.

3

Шумит фонтан, цветной, как птица лира,
плеща, подходит пристань к кораблю.
Входной билет получен у кассира,
все хорошо — я к веслам, ты к рулю.

Нас веселит эстрадная сатира.

Я через фразу думаю: «Люблю».
Потом стрельба по пехотинцам тира,
потом я мяч из рук твоих ловлю.

Рука обвила нежную одежду,

в ней тело, предназначенное мне.
Но это было прежде — где-то между

реальностью и видимым во сне.

— Ты не умрешь… — еще твердит надежда,
а смерть уже дежурит в стороне.

4

А смерть уже дежурит в стороне.
Но меж лепных и карнавальных зданий
мир полон новых радужных созданий,
недавно зародившихся на дне.

Мир полон новых радостных сознаний

с прозрачными крылами на спине,
свиданий утренних и досвиданий,
встреч и разлук ночных наедине.

И циркуль чертит стадиона круг,

и глаз следит за каплей нивелира,
и над плитою — голубятня рук,

там кренделя готовятся для пира.

Картинки клеят школьники.
И вдруг сирена воет в синеве эфира!

5