Том 2 Иван Иванович

«Скоробогатов, по крайней мере, знал всех работников по их недостаткам!» — И Логунов обернулся к шагавшим позади него районному агроному и секретарю райкома по сельскому хозяйству.

Агроном, уже обрисовавший в общих чертах состояние колхоза, о руководителе его ничего толкового сказать не смог. О председателе сельсовета оба не имели представления.

— Что же так? — сказал Логунов с открытой досадой. — Ведь в этом наслеге даже партбюро имеется. Значит, довольно крупная партийная организация… Кто ее возглавляет?

— Не помню… — смущенно ответил секретарь по сельскому хозяйству.

— Теперь понятно, почему дела здесь в последнее время пошли хуже. — Логунов замедлил шаги и тем задержал спутников. — Нельзя утрачивать связь с низовыми партийными организациями. Ведь мы проезжаем по району, чтобы убедиться, как идет работа, дать общее направление, а проводить мероприятия будет местный актив. Значит, в первую очередь надо изучить активистов, а потом идти глубже — знакомиться с народом, с его нуждами и делами. Логунов задумался и неожиданно повеселел, поняв причину собственной слабости: он еще не знал людей, которых ему доверили.

После осмотра крупной молочнотоварной фермы Логунов побывал на раскорчевках под огороды и пашни на береговых террасах. Два трактора из МТС, — съехавшие с шоссе не по зимней, топкой сейчас дороге, а прямо целиной, — пробили в лесных зарослях неровную траншею, ощетиненную поломанными и примятыми деревцами.

— Здесь вам и надо проложить свой отвод от шоссе, — посоветовал Логунов председателю сельсовета. — Тракторист правильно выбрал направление.

Потом они осмотрели начальную школу, магазин, баню, место, где предполагалось заложить теплые помещения будущей свинофермы, поговорили о кормах и подсобном значении огородов. О свиньях якуты-колхозники знали только понаслышке, а у себя, в наслеге, видом не видывали.

— Не замерзнут они у нас? — недоверчиво спросил щеголеватый счетовод. — Говорят, однако, больно жирные, да шерсти на них нету.

Логунов рассказал о выгодности свинофермы для колхоза, сообщил, откуда будет проведено сюда электрическое освещение. Сам расспрашивал обо всем и в заключение, найдя хорошую переводчицу — здешнюю учительницу, сделал на общем собрании доклад, прослушанный с живейшим вниманием. «Еще задача, — отметил он у себя в блокноте, — овладеть якутским языком. В этом мне Варя может помочь».

— Ваш доклад очень понравился нашим товарищам, — говорила ему по дороге из юрты, где помещалось правление колхоза, учительница, оказавшаяся матерью Юры, к которому Логунов обещал заглянуть по просьбе Варвары.

Учительница была молода, со скуластым и горбоносым миловидным лицом, хорошо одета и прекрасно говорила по-русски.

— Мои ученики охотно обучаются русскому языку. Они в этом очень заинтересованы, — сказала она, заметив удовольствие, с каким Логунов слушал ее.

Возле небольшой юрты, обмазанной глиной, с высокой побеленной трубой на плоской крыше, она остановилась и открыла дверь в покатой стене.

Их встретила чистенькая старушка-якутка в пестро вышитых замшевых туфлях, окаймленных мехом, в белом платочке и сатиновом платье.

— Это моя мама, — сказала учительница. — Ей уже семьдесят лет, к сожалению, она плохо говорит по-русски — все время жила у брата в дальнем улусе, а то вы ее не переслушали бы, столько она знает разных сказок и историй. Юра от нее не отходит.

Мальчик сидел возле нар на низеньком стульчике и чуть исподлобья, настороженно смотрел на вошедшего. Но он сразу узнал Логунова: на лице его вспыхнула улыбка, глазенки засияли.

Он встал и, придерживаясь за пыжиковое одеяло, постланное на нарах, сделал навстречу гостю несколько шагов. Идти было трудно: искривленные ноги слушались плохо, однако пациент Ивана Ивановича остался верен своему характеру. Уже без улыбки он сделал еще два-три шажка. И все-таки ему пришлось бы опуститься на четвереньки, если бы Логунов, чутко уловивший борьбу физической слабости и почти мужского самолюбия, не пришел на помощь, бесцеремонно подхватив на руки маленького знакомца.

— Начинает ходить! — со слезами на глазах радостно сказала мать. — Я просто боюсь верить такому счастью!

57

Иван Иванович и Ольга, возвращаясь домой с производственного совещания, опять чуть не поссорились. Выручило их появление Логунова, который издали окликнул доктора.

— Как поживаете? — спросил он Ольгу, присевшую в ожидании на скамейку.

— Хорошо, — ответила она и вздохнула. — Очень хорошо, — повторила она с холодным ожесточением.

— На вас настоящее покушение затевается, — сообщил Ивану Ивановичу Логунов, занятый мыслями о своих делах и не заметивший ни гневного тона Ольги, ни мрачности ее супруга.

— Какое же покушение?..

— Приехали якуты с Учахана. Просят дирекцию и нашу местную Советскую власть прислать к ним доктора Ивана, хотя бы недельки на две. Пригнали нам пятьдесят диких лошадей. Целый табун! Где доктор получал за один выезд такую оплату?! И оленей на мясо пригнали…

— Что это они надумали? — Иван Иванович еще сердился, однако щедрость якутов польстила его докторскому сердцу.

Ольга почти враждебно молчала.