Том 2. Магизм и единобожие

Все попытки отождествить его с одним из реальных животных терпели неудачу. Это не крокодил, как думали одни, ибо живет в море, и не дельфин, потому что он покрыт бронею и испускает пламя. Библейская зоология достаточно точна, и вообще жители Средиземноморья достаточно хорошо знали дельфинов, чтобы изображать их в виде фантастических драконов.

Что же говорит Библия о Левиафане?

Книга Иова называет его «царем над всеми сынами гордости» (мелех ал кол бней шахац — 41, 26). У него огненные глаза, пламенное дыхание, он «кипятит пучину как котел».

Левиафан, несомненно, есть творение Божие (Пс 103, 26; Иов 41, 25). С ним, кажется, сходны чудовища, именуемые Танин, Рахав, Нахаш. В Книге Иова говорится о том, что Бог сотворил «Нахаш бариах», «ползущего Змея» (Иов 26, 13; в синодальном переводе «скорпиона»), и смирил Рахава (стих 12; синод, перевод передает имя «Рахав» как «дерзость»). В другом месте мы читаем: «перед ним падут пособники Рахава» (Иов 9, 13; в синод. переводе — «гордыни»). О том, что Рахав — это Дракон моря, совершенно определенно говорится в Книге пр. Исайи (51, 9-10):

Восстань, восстань, облекись в силу,
Мощь Ягве!
Восстань, как во дни древние,
в незапамятные времена!
Не Ты ли поразила Рахава,
победила Дракона?
Не Ты ли иссушила море,
воды Бездны великой,
Превратила глубины моря
в дорогу для пути искупленных?

Здесь пророк проводит параллель между двумя творческими актами: творением мира и созданием народа Божия, выведенного из Египта (см.: С. Stulmuller. Isaiah 40-66, 1965, р. 86 ff).

То, что Дракон моря противился творческим замыслам Ягве и был обуздан, явствует из псалма 73, где о могуществе Создателя говорится в следующих словах:

Ты разверз силой Твоей море,
поразил головы чудовищ водных,
Ты сокрушил головы Левиафана
и отдал его в пищу обитателям пустыни.

Пс 73, 13-14

В синодальном переводе слово «голова» дано в единственном числе, между тем в еврейском тексте стоит «рашей Ливиатан» — «головы Левиафана». Что это может значить? После открытия финикийских поэм из Угарита все прояснилось. В одном тексте богиня, сражавшаяся против врагов Ваала, говорит:

Не я ли сокрушила Яма, любезного Элю,
уничтожила великого бога речного?
Не я ли обуздала Дракона,
сокрушила извивающегося Змея,
Могучее семиглавое чудовище?

(Цит. по: С. Н. Gordon. Op. cit., р. 200)

В другом месте поэт, обращаясь к Ваалу, говорит:

Не ты ли поразил ползущего Змея,
поразил извивающегося Змея,
Шалиата шестиголового?

(ANET, 137

Библейский поэт не заимствует мифологических сюжетов из языческой литературы, но пользуется образом многоголового Змея, чтобы изобразить силы, которые восстают против Творца. Левиафан и Рахав отождествляются с водной стихией:

Ты владычествуешь над яростью моря.
Когда вздымаются волны его,
Ты укрощаешь их.
Ты сокрушил Рахава, как убитого,
мощною мышцею Твоей
рассеял врагов Твоих.

Пс 88, 11

Дракон обуздан Богом (Иов 7, 12), и его силы временно парализованы, он как бы спит (Иов 3, 8).

Все вышеприведенные свидетельства позволяют утверждать, что под символами Левиафана, Рахава, Змея, Бездны и Моря Библия подразумевает богоборческий Хаос (см.: Н. Ringgren. Israelite Religion, p. 81, 107). Но нигде мы не находим даже намека на то, что этот Хаос, олицетворенный в виде драконов, есть предвечное Начало, противостоящее Богу. Левиафан — тварь, и Бог лишь до времени дал ему возможность возмущать Вселенную.

Библия отвергает и циклизм. Она исповедует веру в полное установление гармонии в мире. Если в творении есть свобода, падение и борьба, то в грядущем откроется свершение всех замыслов Божиих. Это будет День Ягве (см.: Амос 5, 18 сл.; Исайя 4, 2), который явится торжеством света и правды, поражением сил Хаоса:

В День тот
Поразит Ягве мечом своим,
тяжким, огромным и мощным,
Левиафана — Змея извивающегося,
и умертвит Дракона морского.

Ис 27, 1 сл

Этим открывается эсхатологическая перспектива полного осуществления Царства Божия.

* * *