Том 2. Межпланетный путешественник

Чувство коллективизма в «сосиалях» было развито в степени, препятствующей им пользоваться отдыхом по малым группам или индивидуально. Чтобы объединить возможно большее количество оставшихся на Земле, разучили две пьесы с массовым действием (иных пьес впрочем и не было). Действие пьес рассчитывалось не на часы, а на недели и месяцы. Каждая смена, покончив с обязательным трудом, сейчас же принималась за игру: таким образом, игра тянулась с продолжениями.

Андрей, в течение целого дня увлеченный одной из таких пьес, жадно следил за развитием ее действия. Играли пьесу из времен неолитического века Земли под заглавием (на языке «сосиалей» оно было в три раза короче) «Первобытный коммунизм, его происхождение и причины его падения».

Игра была в высшей степени жизненна и правдоподобна; артисты обнаруживали великолепное знакомство с эпохой и существами, ее населяющими, исполняли свои роли с удивительно тонким пониманием психологии древнего человека; место действия было обставлено самой настоящей первобытной природой: исполинским лесом, горами, пещерами, живыми «ископаемыми» животными и пр… На сцене, занимавшей круг диаметром в 20 километров, участвовали настоящие пещерные медведи, львы, пантеры и даже два мамонта. Жизненные декорации взяли с Венеры, которая как раз была населена животным и растительным миром первичных эпох.

Андрей следил, носясь над зрелищем, с искусством птицы и порою забывал, что это не действительность, а тонкая игра. Рирэ, видя, как он временами хватался за оружие в безотчетном стремлении спасти какого-нибудь героя, захваченного диким зверем, смеялся.

– У вас назвали бы эту игру метампсихозом, не правда ли?

– Не знаю, как ее назвали бы, – оторвался Андрей от притягательного зрелища, – но, к сожалению, я даже не знаю, что такое «метампсихоз»!..

– Шутите!.. – недоверчиво протянул Рирэ. – Метампсихоз – переселение душ – слово, встречающееся в литературе XIX и XX века… Не думаю, что я ошибаюсь… Вы должны его знать…

– Вы забываете, – улыбнулся Андрей, следя за ордой первобытных, загнавших мамонта в ущелье и там закидавших его тучей стрел и копий, – вы забываете, что общество моего времени делилось на классы – одним была доступна наука, другим – очень мало, или совсем нет; к последним, принадлежал ваш покорный слуга… Так уж извините его за невежество!..

Рирэ, очень чувствительный к своим знаниям и в то же время к чужому самолюбию, понял, что он за один раз попал дважды впросак: оскорбил гостя и выказал не глубокое знакомство с историей. Так думал он; комсомолец же, конечно, далек был от всяких подозрений и попрежнему с увлечением наблюдал за пьесой.

– Итак, что вы хотели сказать о метапсихозе? – вполне невинно спросил он и, не получив ответа от «сосиаля», поглощенного решением задачи: оскорблен или не оскорблен гость нетактичным вопросом, – продолжал:

– Действительно, ваши артисты будто перевоплотились. Они не играют, а живут жизнью первобытных. Смотря на их поступки, движения и слыша этот язык в виде междометий, хочется думать, что они родились вместе с пещерными медведями и мамонтами, и что вы их также привезли с Венеры…

Рирэ, наконец, очнулся: «Нет, гость не оскорбился» – и уже спокойно отвечал на соображение Андрея:

– Театр XX столетия, как мне представляется на основании изучения вашей эпохи, заставлял небольшую кучку людей разыгрывать слово в слово написанную пьесу, не предоставляя артистам возможности проявлять в игре своих творческих сил, а масса должна была только смотреть и выражать свое одобрение или неодобрение. У нас – иначе: как видите, пьеса не пишется целиком, даются лишь основные вехи, чаще – одна тема; артисты же в творческой импровизации строят коллизию и детали пьесы. Зрителей, как видите, у нас нет, разве только мы с вами; артисты сами играют, сами любуются своей игрой, и вы правильно отметили: они как бы перевоплощаются в этих первобытных, живут их жизнью. И в этом кроется величайшее наслаждение!.. В коллективном творчестве кроется такое великое удовольствие, которое… Боюсь, вы меня не поймете!.. – оборвал вдруг Рирэ.

Андрей рассмеялся:

– Ну, нет!.. Если я не мог разделять вашего восторга перед «музыкой творящего мозга», то тут-то я вас великолепно понимаю!.. И понимаю, что за наслаждение коллективно творить не по ранее написанному детальному плану!..

Рирэ вытаращил глаза:

– Однако!.. Или гость представляет из себя необыкновенную личность, опередившую своих современников в интеллектуальном развитии на пятьсот тысяч лет, или…

– Все-таки, я вижу все прелести вашего театра, – с лукавством продолжал комсомолец, – вижу, потому что мой возраст весьма не далек от того, когда с увлечением играют в индейцев и разбойников, ездят верхом на палочке, не сомневаясь в том, что палочка может ржать и лягаться и пр…, и пр… Ведь в мы в этих играх не требуем зрителей и творим безо всякого плана; удовольствие однако от этого только увеличивается…

– Ах, вот!.. – обрадовался Рирэ. – Вы говорите о детстве!.. Совершенно верно!.. Только благодаря этим воспоминаниям вы можете вполне понять нас и наш театр…

2.