Том 2. Повести

— Какое прошлое! — рассеянно заметил Михай, погруженный в созерцание замковых развалин, и тут же добавил: — И какой упадок!

— Глупости? — вспылил старик. — Прежде здесь жили иезуиты, а теперь совы. Так что скорее можно говорить о прогрессе!

Сумасбродный город этот Шельмец! Ну что за улицы в нем, ей-богу! В одном месте котлован, из которого, как со дна колодца, одно лишь небо видно, а в другом — гора, откуда весь город с его побуревшими домиками-кубиками как на ладони; приник городок к земле и словно заснул. На восток же от него протянулись начавшие уже желтеть луга с небольшими копешками сена там и сям, будто раскатанное на столе тесто для слоеного пирога, с разбросанными по нему изюминками.

— Стой, Янош! Вот и «Виноградник».

Это было старинное здание с веселыми зелеными наличниками над окнами и верандой с олеандрами в кадках.

На звонок сломя голову прибежали сразу две горничные обе с одинаково припухшими от зоба шеями, словно увеличенные щитовидные железы входили в предметы их рабочего наряда.

Говорят, что зоб в этих краях растет от щелочной шельмецкой воды, и я рекомендовал бы жителям вместо воды пить вино. Впрочем, если пить вино местного производства, то в конце концов придешь к выводу, что вода здесь все ж лучше.

В «Винограднике» царило необычайное оживление. Только что начались учебные занятия, и слушатели горнопромышленной школы собрались сюда на пиршество, дабы познакомиться друг с другом. Это были красивые ребята в живописных костюмах: отделанных бархатом мундирах со скрещенными молотками на рукаве, маленьких студенческих шапочках и прикрывающих спины кожаных фартуках. А впрочем, что это я опять отвлекся; какое нам дело до шахтеров с их скрещенными молотками и кожаными фартуками? Довольно сказать, что герои наши остановились в гостинице, пообедали, а после обеда прилегли на часок «для отвода глаз», как выразился старый дядюшка. Но в результате оказалось, что глаза-то провели их самих, оставшись закрытыми целых восемь часов кряду. Была уже темная ночь, когда наши герои наконец пробудились. Кёрмёци и во сне все еще продолжал отплясывать «подзабучки», а Михай посетил «Букашечку», где ногами разравнивал муравьиные кучи (как уверяет сонник, видеть муравьев — к богатству); затем ему снилось, что на удивительном лугу «Божья борода» девицы и молодицы сгребали отаву, и вдруг среди них, откуда ни возьмись, появилась мойванская девушка-путница с двумя дивными косами, все в той же самой юбочке горошком и с маленькими грабельками в руках. Девицы гребли сено, а сами пели и смеялись. И песня их звенела в ушах Михая даже после того, как он проснулся…

— Деньги протанцевали, — ворчал старый управляющий, — время проспали. Теперь только завтра утром сможем мы отправиться к Борчани. А может быть, это и к лучшему, сынок? Ведь сегодня-то пятница.

Утром в субботу дядюшка и племянник побрились, начистились и, прежде чем выйти из номера, выслали вперед себя официанта прогнать из коридора и от ворот всех околачивавшихся там горничных, чтобы ненароком какая-нибудь баба не оказалась их первым встречным — в таких важных делах это всегда предвещает неудачу.

После принятия этих мер они отправились к Борчани. Его дом помещался где-то поблизости от часовенки святой Троицы. Кёрмёци хорошо помнил его и мог узнать из тысячи других зданий. Они пошли вверх по крутой тропинке, что вела на замковую гору. Наконец старик воскликнул:

— Вот он!

Перед ними стоял одноэтажный домик, такой низкий, что до его крыши можно было дотянуться рукой.

— Это и есть дом Борчани? — пренебрежительно спросил разочарованный Михай. — Ну, если бы я знал, дядя Петер…

Кёрмёци хитро улыбнулся в ответ:

— Ну-ну! Давай прежде спустимся по лесенке. Вход-то в другой стороны.

Понадобилось не менее двух минут для того, чтобы спуститься по вырытым в земле ступеням.

— А вот теперь полюбуйся, amice[13], на дом!

Их взору предстал огромный трехэтажный дворец с украшениями в виде башен и великолепным в готическом стиле исполненным входом.

— Как? Это тот же самый дом? — воскликнул пораженный Михай.

Но старик не сразу ответил на его вопрос, а пустился в разговоры с торчавшим у ворот шахтером.

Лишь немного погодя он, обернувшись и почесав в затылке, подтвердил:

— Тот самый, тот самый… Ах, черт побери!

— Тот, что мы только что видели сверху?

— Да, тот самый, ты еще думал, что он одноэтажный.

— Но теперь-то он, слава богу, трехэтажный!

— Верно. Но зато принадлежит он теперь уже не Борчани.

— Что вы говорите? Оттого, что дом сделался трехэтажным, он перестал принадлежать Борчани?

— Вон тот добрый малый сказал, что Борчани уже много лет назад продал свой дом какому-то мастеровому-седельщику, а где сам живет — он не знает.

— Какая неудача! — задумчиво промолвил Михай. — Мне кажется, дядя, напрасно мы сюда вообще тащились.

— Ну, погоди, еще будет видно, — пробормотал нехотя старик. — Зайдем-ка вон туда, к портному. Он нам, наверное, скажет, где искать Борчани.