Том 2. Произведения 1938–1941

Кирпичные дома строятся таким образом, что внутрь кирпичной кладки помещается металлический стержень, который в есть скелет постройки. Кирпич отжил свое, пришел бетон. Но бетонные постройки опять-таки покоятся на металлической основе, сделанной лишь несколько иначе. Иначе здание валится во все стороны, несмотря на то что бетон — самого хорошего качества. Строя свою вещь, <Вы> избегаете самого главного — сюжетной основы или хотя бы тематического единства. Вовсе не нужно строить эту основу по принципу старого кирпичного здания, бетон новых стихов требует новых путей в области разработки скрепляющего единства. Это благодарнейшая работа для левого поэта. Вы на ней поставили крест и ушла в мозаичную лепку оматериализованных метафорических единиц. На Вашем странном инструменте Вы издаете один вслед за другим удивительные звуки, но это не есть музыка.

Часть IV. Выбор темы

Этот элемент естественно отпал в Вашем творчестве — при наличии уже указанного. Стихи не стоят на земле, на той, на которой живем мы. Стихи не повествуют о жизни, происходящей вне пределов нашего наблюдения и опыта, — у них нет композиционных стержней. Летят друг за другом переливающиеся камни и слышатся странные звуки — из пустоты; это отражение несуществующих миров. Так сидит слепой мастер и вытачивает свое фантастическое искусство. Мы очаровались и застыли, — земля уходит из-под ног и трубит издали. А назавтра мы проснемся на тех же самых земных постелях и скажем себе:

— А стариц-то был неправ.

20. IX.26.

Н. Заболоцкий

<Письмо Д.И. Хармсу>

1

Пошли па вечер все друзья.
Один остался я усопший.
В ковше напиток предо мной,
и чайник лезет вверх ногой,
вон паровоз бежит под Ропшей, —
и ночь настала. Все ушли,
одни на вечер, а другие
ногами рушить мостовые
идут, идут… глядят, пришли:
какая чудная долина —
кусок избушки за холмом
торчит задумчивым бревном,
бежит вихрастая скотина,
в, клича дядьку на обед,
дудит мальчишка восемь лет.

2

Итак, пришли. Одной ногою
стоят в тарелке бытия,
играют в кости, пьют арак,
гадают — кто из них дурак.
«Увы, — сказала дева Там, —
гадать не подобает вам.
У вас и шансы не равны —
вы не Горфункеля сыны».

3

Все в ужасе свернулись в струнку,
тогда приходит сам Горфупколь.
«Здорово, публика! Здорово
испьем во здравие петрове
Данил о, чашку подавай, ты,
Сашка, в чашку наливай,
а Вы, Тамара Алексанна,
порхайте около и пойте нам: Осанна!!!»

4

И вот начался страшный ад:
друзья, испуганы донельзя,
сидят на корточках, кряхтят,
испачкали от страха рельсы,
и сам Горфупкель, прыгнув метко,
сидит верхом на веной ветке
и нехотя грызет колено,
рыча и злясь попеременно.

5

Наутро там нашли три трупа.
Лука… простите, не Лука, —
Данило, зря в преддверье пупа,
сидел и ждал, пока, пока,
пока… Всему конец приходит,
писака рифму вдруг находит,
воришка сядет на острог,
солдат приспустит свой курок,
у ночи не иссякнут жилы,
и все, о чем она тужила,
присядет около нее,
солдатское убрав белье…

6

Придет Данило, а за ним
бочком, бочком проникнет Шурка.
Глядят — столы. На них окурки,
И стены шепчут им: «Усни,
усните, стрекулисты, это —
удел усопшего поэта.» —
А я лежу один, убог,
расставив пальцы сонных ног,
передо мной горит лампада,
лежат стишки и сапоги,
и Кепка в виде циферблата
свернулась около ноги.

Н. Заболоцкий

12. III.27