Том 2. Робинзоны космоса (СБОРНИК)

— Теперь я понимаю, почему с фаталистами были текны, — сказал я. — Они всегда намеревались использовать фаталистов в качестве пешек. Но нужно будет пересмотреть результаты психологического обследования, Гелин. Похоже, у нас тут изрядно честолюбцев, которых почему-то не удалось выявить сразу.

Как это ни странно, но в момент, когда на кону стояла жизнь города, эта мысль меня успокоила. Я предпочел бы текнов-преступников текнам-иррационалистам.

— Исключительные обстоятельства, вроде тех, в которых мы живем, Хорк, вполне могут и изменить человека.

— Где ваши люди?

— За боковыми воротами. Они не замедлят вступить в игру, так как, полагаю, вскоре в этом возникнет необходимость. Карноль явно недооценил своих союзников!

Группа текнов, оборонявших ворота, в самом деле значительно уменьшилась, пусть они и обладали более мощным оружием. Да и было ли это оружие более мощным по сути? Изолирующий спасиандр практически останавливает луч небольшого легкого фульгуратора, тогда как пуля этот же спасиандр пробивает насквозь. Это следовало бы помнить!

Открылись ворота Б. С медлительностью, которая едва не вывела меня из себя, но которая в данном случае была необходима, полицейские выдвинули на огневую позицию супермощный фульгуратор. Голубой луч проскользил справа налево. И как раз вовремя: один из фаталистов входил через боковые ворота А с брикетом взрывчатки. Он исчез в пурпурном пламени.

— Здесь проблема уже решена, — сказал Гелин. — У других ворот бой также складывается благоприятно для нас. Извините, но я должен вас покинуть, — похоже, нас тоже только что атаковали.

Экран вновь сделался белым. Один их моих полицейских окликнул меня:

— Властитель, из шахты вылезают люди...

Я выглянул из открытого окна. Под тусклым мерцанием звезд скользили человеческие силуэты. Внезапно они отчетливо вырисовались в ослепительном свете прожектора. Их было по меньшей мере полтора десятка, разбегавшихся куда попало, укрывавшихся за ледяными выступами, падавших, снова поднимавшихся, рвущихся к ангару. Мои люди открыли огонь, и несколько силуэтов замерли навсегда. Лейтенант едва успел оттянуть меня назад в тот самый момент, когда разряд фульгуратора испепелил оконную раму.

— Погасите прожектор! Прочешите лучами всю площадь!

Тучи пара поднялись от испарившегося льда, когда заработали два больших фульгуратора. Было мало что видно, но площадь заливал на удивление яркий свет. Я, однако же, приказал выключить прожектор. Откуда тогда свет?

— Солнце! Его свет настиг нас!

Вверху, в небе, Солнце перестало быть обычной сверкающей звездой. На его месте пылало небесное светило невыносимой яркости, яркости, которая усиливалась с каждой секундой. И если наш огонь преграждал врагу дорогу к ангару или шахте, то его таким же образом отрезал нам путь к отступлению! Заигравшись в нашу тщетную людскую войнушку, мы просто-напросто забыли о катаклизме.

Лед мерцал под лучами сверхновой! Я произвел в уме быстрый подсчет: еще несколько часов нам ничто не угрожало. Воздуха и пищевых концентратов нам должно было хватить дня на три, но температура быстро станет нестерпимой. Поверхность уже покрылась тонким слоем блестящего глянца, а во впадинах собирались лужицы жидкого воздуха.

В моем шлемофоне раздался голос:

— Кто у вас за командира?

Такой вопрос свидетельствовал о том, что врагу не известно о моем присутствии.

— Командую тут я, капитан Рексор, — проговорил я, узурпируя личность знакомого мне офицера.

— С вами говорит Карноль, теки первого класса. Вы подчиняетесь Совету?

— Да.

— Тогда все это недоразумение. Мы только что подавили восстание фаталистов, пытавшихся взорвать ворота. Почему вы стреляете по нам?

Выгадывая время, я ответил:

— Увидев вас выбегающими из ангаров, мы приняли вас за мятежников.

— Ладно. Забудем это. Если вы подчиняетесь Совету, бросьте оружие, и мы вернемся вместе.

— Зачем нам бросать оружие?

— Вы можете оказаться фаталистами. Я так не думаю, но не хочу подвергать себя лишнему риску.

— Мы — отряд регулярной полиции. Если кто и должен бросить оружие, так это вы!

— Как вы можете это доказать?

— Двое наших парней сейчас выйдут и покажут вам свои значки.

— Договорились.

Я подал знак двум бойцам, и те, выбравшись наружу через окно, бегом припустили к мятежникам. Спустя несколько секунд Карноль сказал:

— Хорошо. Значки мы увидели. Мы сложим оружие.

Значки могли носить лишь те, для кого они были специально изготовлены, — для всех прочих они могли оказаться смертельными. Секрет их изготовления был известен только Совету. К тому же Карноль, потерпев неудачи и, вероятно, уже осознавая полный провал, намеревался пойти единственно возможным для него путем: сыграть роль героя, подавившего штурм внешних ворот, и рассчитывать на то, что никто не в курсе его предательства.

Мои люди медленно шли обратно. Мятежники по одному поднимались во весь рост и отстегивали свои пояса с оружием. В этот момент в шлемофонах раздался хриплый голос Гелина, клером, без какого-либо шифра произнесший:

— Хорк, немедленно возвращайтесь. Восстание подавлено. Карноля мы еще не взяли, но за этим дело не станет.