Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви (СИ)

— Да. Никто не рассчитывал, что за терминал сядет кто-то, имеющий пусть основы, но полноценного технического образования. А меня, скажем так, основательно готовили. Ручаюсь, все закладки я убрал и всё проверил несколько раз. Будет время — я этому хранилищу памяти ещё и физически кабель отрежу. Но рисковать, вдруг ещё чего-то сработает, и я не всё вычистил — мы не будем. Особенно мне и Оля нельзя, у нас-то по части совместимости всё слишком хорошо. На складе есть неработающие медицинские сканеры, прикажу местным компьютерам один такой установить заново и чтобы он работал полностью в автономном режиме. И только режиме диагноста и советчика. никакого лечения. Ты права, идём дальше. Тут в соседнем зале есть донельзя интересная штука, называется Центр управления полётами. Альвы очень надёжно строили технику, так что если эта штука хоть немного работает… Это важно. Очень важно.

Глава 8 Центр управления полетами

Больше всего погружённое в полумрак, огромное овальное помещение, в которое они вошли, напоминало рубку звездолёта. Как её показывали в фантастических фильмах. Одну сторону эллипса занимала видеостена от пола до потолка, показывающая вращающийся Земной шар. Посередине зала располагался большой круглый стол с клавиатурой по окружности, над которым вертелся голографический шарик планеты с редкими белыми точками. Изображение главного экрана было потрясающим, полная иллюзия присутствия и объёма, словно перед ними просто раскрыли окно в космос. Выглядело настолько футуристично, что если бы Михаил не знал — это высокоразвитая технология, подумал бы — самая настоящая магия.

Вокруг Земли на главном экране царила ночь, сияющая блеском бесчисленных далёких огней, холодных и в то же время пылающих. Неизмеримо отдалённый небосвод будто был застлан чёрным бархатом, где разбросанные в сложных узорах, ярко сверкали тысячи звёзд: белых, зелёных, оранжевых, красных, голубых. Никогда никто из людей не видел подобного зрелища, и самым поразительным было то, что ни одна из звёзд не мерцала, как это случается, если смотришь через толщу атмосферы. Нет, каждая звезда, крупная или мелкая, излучала неослабевающий ровный свет. Впрочем, в трепет, похоже, зрелище загнало лишь Михаила: девушки пока ещё просто не поняли, что перед ними не рисованное изображение, а картинка со спутника.

Несколько рабочих мест располагались около главного экрана, ещё несколько постов с дисплеями находились вдоль противоположной стены. Михаил занял место напротив главного экрана и ввёл пароль контрольного доступа — добавил его, когда работал в Центральном зале. Дисплей на стене моргнул, очертания континентов стали резче, вдоль глобуса побежали белые точки.

— Нет, всё-таки у альвов была потрясающая техника, — удивлённо сказал Михаил. — Даже под землёй в непрерывно нагруженном на сто процентов режиме проработала больше тысячи лет. Нет, я понимаю, что в космосе условия попроще, и всё в основном в спящем режиме летало, но что столько штук уцелело и работает — всё равно потрясающе. Им бы вместо того, чтобы воевать — полезным делом заниматься. Венеру и Марс осваивать.

— Что летает? Где? — не поняла Оля.

— Искусственные спутники. Мы сейчас в одном из центров управления полётами спутников и космических кораблей. Подозреваю — вообще последнем в мире, вот все спутники его и признают.

— Ты хочешь сказать: все эти точки вокруг глобуса — настоящие космические спутники? — аж задохнулась от восторга Алиса.

— Ага. А на экране перед нами показывают картину с какого-то спутника. Сейчас я попробую с ними связаться, и мы поймём, где находится база. Я почти уверен, что мы за пределами Полигона, но надо проверить. Ах ты, не тот спутник!

— Не отключай! — хором воскликнули девушки.

Главный экран заполнил огромный висящий в чёрной пустоте серо-коричневый шар. Застывший в отвердевших массивах лавы облик мира, каким он был миллиарды лет назад, когда раскалённые планеты проносились сквозь тучи метеоритов. Луна проплывала под ними, огромная, выпуклая, с чётко проступающим скалистым рельефом. Её неподвижная тяжесть была почти осязаемой. Казалось, на все эти плоскогорья, равнины, впадины кратеров и кольцеобразных горных цепей, изрытых воронками метеоритов, никогда не ступала нога разумного.

И тут в объективах спутника, все эти тысячи лет назад готового по сигналу начать транслировать картину под собой, показалась равнина, которая поднималась сначала отлого, а потом вереницей почти вертикальных уступов переходила в горный массив. Его стена лежала в тени и была черна как уголь, а у подножия возвышались бронированные купола самой настоящей лунной станции, освещённые косыми лучами пронзительно-яркого лунного солнца. Рядом с куполами стояло огромное плоское здание с прозрачной крышей, которая сейчас буквально горела в отблесках солнца. Видимо, когда-то это была оранжерея: оптика спутника обладала потрясающим разрешением, так что через крышу можно было увидеть самые настоящие ряды деревьев и разных растений, парковые дорожки.