Том 2. Стихотворения и поэмы 1927-1930

Господин Тейер!
Господин Фуллер!
Плохая затея –
электростулья.
Не в том дело,
что очень жестоко
рабочее тело
корчить током.
Негры гибнут от плети,
от голода рикши
партизаны
с резаной спиной…
Мы такие,
что мы привыкши
смерть ценить
великой ценой.
Но разве
гнева
бессильная желчь,
от которой
плечи трясутся,
может сердце
бесконечно жечь,
не имея
иных ресурсов?
Если это жжение
и эта боль
станут
напряжением
в миллионы воль, –
все,
за что б
ни взялись вы рукой,
и обо что б
ни коснулись полой,
станет
зарядом
раскалки такой,
чтобы сравнять вас
мгновенно
с золой.
Господин Тейер,
господин Фуллер,
мир
не посадишь
на электростулья.
Но если этих…
Но если только
к ним прикоснетесь вы
трепетом тока, –
вот вам
ваш будущий адрес
точный:
вас не укроют
стены палаццо –
вниз головою
в канаве сточной
будут ваши трупы
валяться!
Не подумайте,
что я ругаюсь,
к мстительным фантазиям
ретив;
это вы зовете
черный хаос,
землю
в место пыток
превратив.
И если где-нибудь
белая стерва
вновь загнусавит
про красный террор, –
вбить кулаком
обратно слюну
в лживую глотку
я первый клянусь.
Всех Фуллеров
и всех Тейеров
вытащить жен
из-за вееров,
напомнив,
что не одним на свете
рот
кулаком зажат
и что
не только
Сакко с Ванцетти
предсмертной влажью
дрожат!

1927

Тем, кто не любит советских тем