Хорошо известна любовь сорок и ворон к разным блестящим вещицам. Зачем они носят в гнезда железки, стекляшки, брошки, часики с подоконников? Люди, занимающиеся изучением поведения животных, приходят к согласию, что некоторым из них свойственно некое «предэстетическое чувство». Размышляют об этом все чаще. Невозможно не размышлять.
Природа наполнена красотою, и не представляется верным думать, что чувствовать способен ее лишь человек.
Позапрошлым летом снимали мы в Петербурге сюжеты для передачи «В мире животных». Как всегда, общались с профессором Леонидом Александровичем Фирсовым, изучающим обезьян. «Хотите побывать на сеансе художницы?» — шутливо в зоопарке пригласил нас профессор.
И вот внимание наше направлено на дощатый помост, где разложены цветные карандаши и большие листы бумаги. Художницу (Монику) привели за руку. Это была грузная четырехлетняя самка орангутана. Ее страсть к рисованью была известна уже хорошо, и мы приготовились к наблюдению. Но Монике весь наш отряд с треногой и телекамерой, видимо, не понравился, и вдохновенье отдаться любимому делу не наступило. Моника занялась забавою прозаической — запихивала в трехлитровую банку с водой чей-то матерчатый фартук, выжимала и снова запихивала. Все это было наблюдать интересно, но живописью Моника в этот день порадовать нас решительно отказалась.
«Обезьяньи рисунки» — дело не новое. В газетах они осмеяны, но незаслуженно. Насмешки родила мода коллекционеров иметь «обезьяньи листы». В 1957 году была устроена выставка этих листов, авторы: шимпанзе Бетси (из Балтиморского зоопарка, США) и шимпанзе Конго — из Лондонского. Именно в это время лондонские зоологи производили изучение изобразительных способностей шимпанзе Конго. Им важно было уберечь рисунки от распродажи. Для этого цены на них назначили очень высокие. Ко всеобщему изумленью, коллекционеры немалых денег не пожалели — все рисунки были распроданы. Отчасти именно это породило насмешки в газетах. И, как говорится, вместе с водою был выплеснут и ребенок.
Между тем охота обезьян к рисованью и результаты этой страстной их увлеченности интересовали этологов и зоопсихологов вполне серьезно. Было выявлено: процесс доставляет обезьянам явное удовольствие, сопряженное с видимым «творческим волнением». Обезьяны обнаруживали цветовые пристрастия, стремились расположить свои линии, кружки и точки всегда в центре листа, и вся композиция имела центральную, собирательную точку. Больше всего это творчество напоминало манеру художников-абстракционистов и забавные загогулины детей, впервые взявших в руки карандаши. Но если трехлетний ребенок в нарисованном круге в конце концов изобразит «точку, точку, два крючочка», что смотрится уже лицом человека, то высшим достижением обезьян стал круг, сплошь заполненный точками.
Анализ большого количества «обезьяньих листов» и сравнение их с рисунками детей раннего возраста дают специалистам богатую пищу для размышлений. Высшие животные не только явно имеют «предэстетическое чувство», но, как видим, некоторые из них пытаются даже как-то его реализовать. Карандаш в руке и видимая линия от него прямо-таки подталкивают обезьян к увлекательному занятию.
Но даже и без карандаша фантазия обезьян иногда приходит в движенье.
Известный английский зоолог Джулиан Хаксли писал, что несколько раз наблюдал в зоопарке, как молодая горилла «пыталась указательным пальцем окантовать свою тень на стене».
Ничего невероятного в восприятии животными цвета, форм, ритма, пропорций, симметрии и гармонии звуков нет. Все это подсознательно усваивается ими из мира, частью которого сами они являются. Человеку, владеющему чувством прекрасного и осознающему это как важную ценность жизни, еще предстоит пристально присмотреться к проявлению этих чувств у животных.
Недавно были опубликованы размышления психологов о том, что развитие эстетических чувств блокирует в человеке агрессию. Поэтому обучение рисованию, музыке важно не только в прикладном и профессиональном смысле.
В этом свете наполняются смыслом слова Достоевского «Красота спасет мир».
Фото из архива
Вызов
Кто бывал в степном Казахстане и видел сайгаков, наверняка помнит странное поведение некоторых из них. Антилопа почему-то считает нужным соревноваться в беге с машиной. Обогнав ее, они непременно пересекают дорогу и только после этого удаляются в сторону. Такие картины я видел несколько раз и стал расспрашивать знатоков — в чем дело? Все пожимали плечами — «какая-то странность».
Попав в Африку, я заметил: не только сайгаки, но и другие антилопы часто проделывали то же самое. Маленькая эта тайна меня занимала, и постепенно набралось порядочно фактов для размышлений.