Том 21. Кто убил доктора Секса? Бичеватель. Счастливый год для карлика. Леди-призрак

— Ну от Барбары Дун, разумеется! — Она укоризненно посмотрела на меня, как будто я слушал недостаточно внимательно или не слушал вовсе. — Она позвонила и сказала, что то же самое произошло с нею, ей прислали по почте кусочек ленты в то же самое утро. И заявила, что знает, кто стоит за всем этим, — это тип по имени Рик Холман. И спросила, знаю ли я его. Я ответила, что это имя слышала несколько раз в различных местах, и не тот ли это человек, к которому принято обращаться, когда возникает необходимость уладить проблемы личного характера так, чтобы ничего не просочилось в газеты. Она ответила, что я права, но только на этот раз Холман каким-то образом раздобыл магнитные ленты у доктора Секса и использует их в своих собственных интересах. Существует единственный способ остановить его, сказала она, а именно напугать как следует до начала задуманной операции. Может, у меня есть друг с крепкими мускулами, спросила она, а потом сообщила мне ваши координаты.

— Барбара Дун? — переспросил я.

— Точно! — Сюзанна энергично закивала. — Потом я схватила Лероя, и мы, не теряя времени, помчались к вам домой… Но у нас ничего не получилось, вы об этом знаете.

— И сегодня вы повторили попытку, пригласив меня сюда и более тщательно продумав роль Лероя?

— Ну… — Она пожала плечами. — Вы же в полном смысле слова схватили меня за горло, Рик, не так ли? В особенности эта записка, которую вы заставили кого-то подбросить сегодня утром в мой автоприцеп…

— Записка? — удивился я.

— Но вы же сами знаете! Вот эта записка.

Она сунула мне в руки листок бумаги.

Я взял ее, она была напечатана на машинке и походила на ту, что получила Барбара Дун.

«Вам дается две недели, чтобы вы убрались из своего омерзительного любовного гнездышка и пожертвовали дом благотворительным организациям, в противном случае все ваши бывшие сожители обнаружат свои имена на страницах одной из газет».

Она неуверенно улыбнулась, когда я вернул эту писульку обратно.

— Это же вздорная идея, — голос у нее дрожал, она нервничала, — ну с какой стати я должна отдавать дом благотворительной организации, Рик? Я хочу сказать, разве вы сами не хотите денег или чего-то еще?

— Я не писал эту записку. И я не посылал вам эту ленту, — произнес я устало. — У меня нет никаких магнитных лент, но я пытаюсь разыскать их для своего клиента. И звонила вам, судя по всему, вовсе не Барбара Дун, а кто-то другой, назвавшийся ее именем.

Она на минуту прикусила нижнюю губу, потом хмуро посмотрела на меня:

— Не понимаю, чего ради кто-то стал бы называться Барбарой Дун? Я хочу сказать, это же идиотизм!

— Вы правы. — Я заставил себя говорить спокойно. — Полагаю, мне надо поехать к Барбаре и спросить ее, почему она назвалась собой, когда не была ею? — Я повернулся к двери, потом быстро посмотрел на Сюзанну. — Еще один момент, Сюзанна. Больше не посылайте ко мне Лероя. В следующий раз ему не поздоровится!

— Лерой! — Губы ее задрожали. — Я просто про него забыла. Возможно, он там умирает…

— Или же распевает во всю глотку свою «ослиную серенаду», — ухмыльнувшись, предположил я. — Скажите-ка мне вот что, Сюзанна. Статуя Силена, изображающая его, точно выдержана во всех деталях?

Она недоуменно посмотрела на меня:

— Разумеется, а что?

— В таком случае я не понимаю, почему вы не называете его маленьким Лероем?..

Париж-Индиана в черном атласе ожидала меня в переднем холле, когда я спустился вниз по лестнице. Несколько минут она молча вглядывалась в меня, потом слегка выпятила вперед нижнюю губу, как это делает Бриджит Бардо.

— Вы переоделись? — спросила она приглушенным голосом.

— Все дело в том, что здесь я постарел на десять лет, — признался я. — Когда поднимался наверх, то был сравнительно молодым человеком. Теперь я джентльмен средних лет и пекусь об этикете и о том, как посмотрят на меня мои соседи.

— Ваша одежда, — ровным голосом произнесла она.

— Никто не предупредил меня, что здесь будет компания, — объяснил я. — Вы представляете мое смущение? Я явился в официальной одежде, а все остальные были в повседневной! Но потом они засунули меня в свою обширную ванну, и я просто был вынужден переодеться.

— Кто «они»?

— Чтобы быть точным, это сделал он. Или, возможно, оно? Лерой.

— Это оно, совершенно верно, — закивала она. — Я немного удивлена по этому поводу. Он ведь уже был наверху, когда хозяйка распорядилась провести вас прямо в ее опочивальню, где она занималась своим купаньем с пузырями и все такое прочее?

— Да, но все это явилось для меня большой неожиданностью, — признался я. — Скажите, а вы должны носить непременно черное белье под форменным платьем или же у вас в этом отношении свобода выбора?

— А что?

— Просто я очень любопытный.

— Вы хотите сказать — развратный?

— Есть немного, — улыбнулся я. — Вы знаете парня по имени Харви Маунтфорт?

— А что? Он тоже развратный?

— Весьма вероятно. Так вы его знаете?

— Бывал здесь несколько раз, но это было в долероевские времена. А вы кто такой? Немного чокнутый?

— По всей вероятности. — Я подарил ей еще одну лучезарную улыбку. — Сделайте мне одолжение.