Том 23. Лесные жители

В дельте Роны во Франции я видел горы соли, сверкавшей под южным солнцем сильнее, чем снег на вершинах Альпийских гор. Это была соль из «выпитых» солнцем с разлитых площадей («карт») морской воды. Наш Баскунчак же — соленое озеро. В нем вода покрывает поверхность подземного пласта соли. Когда-то пятнадцать тысяч рабочих ее «ломали» и увозили потом на таком же числе верблюдов. В соли крайне нуждался промысел рыбы в Волге и Каспии.

В 1828 году от Баскунчака к Саратову проложили железную дорогу. С этого года идет счет времени промышленной добычи соли, уводившей уже за Волгу в места бессольные.

В 20-х годах минувшего века ручную «ломку» каменной соли сменила механизация, инженером Юрием Макаровым изобретен был «Солесос». Кто видел земснаряды для углубления рек, легко представит работу этого механизма: фреза-рыхлитель разрушает поверхность соляного пласта и по трубам гонит на склад «соляную кашу». Она складируется для переработки и транспортировки. Снимая более метра поверхности соляного пласта, промысел его истощает.

Возникает вопрос: почему же за долгие годы пласт не исчез? Потому, что каменная соль, как это ни странно, пластична; подобно льду, она «течет» в пониженье под тяжестью земли над нею. Натекает она в баскунчакскую впадину из соседних с нею мощных (свыше тысячи метров!) соляных куполов. И если брать этот «натек» расчетливо, в соответствии с его приростом, промысел может существовать бесконечно долго, позволяя не прибегать к сооружению шахт для подземной добычи.

Давнишний «Солесос» к нашему времени сменился уже четырьмя поколениями оригинальных комбайнов соледобычи. Высокомеханизированное производство действует с весны до осени, а зимою сложное оборудование, работавшее в агрессивной среде, ремонтируется к новому сезону. Семнадцать процентов добываемой в стране соли (более семи миллионов тонн) приходится на Баскунчак.

Этой осенью, глядя на карту у костра на Ахтубе, мы обнаружили «соленое место», знакомое еще по школьным урокам географии. «Шестьдесят километров всего… Махнем?» Через полчаса мы уже мчались в сторону Баскунчака.

С фотографии, сделанной из космоса, озеро выглядит голубым глазом на желтом пространстве полупустыни. Направление к нему на равнине указывает непонятно как появившаяся тут горушка.

Добыча соли была по сезону времени остановлена, но рядом с жилым поселком мы увидели озеро и на его берегу — синевато-белую гору добытой, но еще не переработанной соли.

Любопытно, что только пятая часть всей добываемой в мире соли идет к нам на стол («щепотка» в пять килограммов на человека в год). Основная же масса соли поступает на химическую переработку — из нее получают десятки важных продуктов.

XIX век. Начало промысла.

Обо всем этом говорил я с многолетним директором предприятия на Баскунчаке Евгением Петровичем Демичевым. Он, несомненно, самый «просоленный» человек в этом крае — родился в Заволжье, после блестящего окончанья университета имел возможность выбора места работы. Выбрал он Баскунчак, затерянный в полупустынной равнине, и все, чем может сегодня гордиться известная в России «солонка», связано тут с именем Евгения Петровича. Он тут и старожил, и главный из успешных работников. Твердой рукой спас он промысел, когда бездумное завышенье добычи грозило производству гибелью, поскольку выходило из согласованного с природой ритма прирастанья пласта. Противоборство директора с плановиками тут все хорошо помнят, поскольку исчезновение промысла погубило бы и поселок у озера. Евгений Петрович постоянно совершенствовал механизацию и технологию добычи соли. А работая тут уже почти пятьдесят лет, он умеет ценить труд всех, кто связал жизнь свою с промыслом. Поселок добытчиков соли чист, благоустроен, тут не только в советское время получали жилье бесплатно, но и теперь получают.

Евгений Петрович не дал предприятию развалиться во время «трясенья земли» большой Перестройкой, сумел удержать на промысле молодежь и своего сына тоже. Это человек, уважаемый всеми и (теперь похвалой его уже не испортишь) всеми любимый. «Он для нас как отец», — сказал мне рабочий, провожавший к директору. «Я уже не директор — оформил пенсию, — улыбнулся Евгений Петрович. — Но уговорили остаться советником у нового руководства».

После беседы в небольшом кабинете с Евгением Петровичем полазили мы по горам соли, приготовленной к зимней переработке. Сверху хорошо было видно синеватое озеро, из которого черпают привычный для нас дар природы, в котором два по отдельности существа (натрий и хлор) ядовиты, а вместе являются необходимым на каждом столе продуктом.

Евгений Петрович Демичев.

_{Фото В. Пескова и из архива музея в Баскунчаке.}

_{13 ноября 2008 г.}

Шатун

(Окно в природу)

Из лесных мест Сибири приходят письма о появлении медведей в селеньях. «Забираются ночью в коровники, ломают жилые постройки в поисках корма. Кое-где приходится пускать в ход оружие. Человеческих потерь пока нет, но несколько медведей убито».