О концентрации капиталов
и устранении мелких капиталистов — стр. 85–88.«Если при современном положении вещей действительная прибыль получается от сбережений капиталистов, то [при иной системе распределения] она с таким же успехом могла бы получаться и от сбережений наемных рабочих» (стр. 88–89).
(С другой стороны,] Шербюлье
1) разделяет взгляд [Джемса] Милля, что все налоги следует взимать с земельной ренты[128]
(стр. 128), но, так как невозможно «установить налог таким образом, чтобы он действительно взимался с ренты и затрагивал только ренту», так как трудно отличить прибыль от ренты, — это, мол, совершенно невозможно тогда, когда собственник земли сам ее обрабатывает, — то Шербюлье2) идет дальше и приходит к правильному выводу из учения Рикардо:
«Почему не делают следующего шага и не отменяют частную собственность на землю?»
(стр. 129). «Земельные собственники — это праздные люди, которые содержатся на общественный счет без какой бы то ни было пользы для производства и для общего благосостояния общества». «Землю делают производительной применяемые в земледелии капиталы. Земельный собственник ничем этому не содействует. Он существует только для того, чтобы получать ренту, которая не составляет части прибыли с его капиталов и не является ни продуктом труда, ни продуктом производительных сил земли, а есть результат той цены, до которой конкуренция между потребителями поднимает земледельческие продукты» и т. д. (стр. 129). «Так как отмена частной собственности на землю ничего не изменила бы в тех причинах, которые порождают ренту, то рента продолжала бы существовать; но ее взимало бы государство, которому принадлежала бы вся земля и которое сдавало бы в аренду участки, годные для обработки, частным лицам, обладающим достаточными капиталами для их эксплуатации» (стр. 130). Рента заменила бы все государственные доходы. «В результате всего этого освобожденная промышленность, избавленная от всех оков, получила бы неслыханное развитие» и т. д. (стр. 130).Но как примирить этот рикардианский вывод с благочестивым пожеланием в духе Сисмонди: наложить «оковы» на капитал, на капиталистическое производство? Как примирить его с такими вот стенаниями:
«Капитал в конце концов станет повелителем мира, если какой-нибудь переворот не остановит того процесса развития, который совершает паше общество при [нынешнем] господстве закона присвоения» (стр. 152). «Повсюду капитал уничтожит все старые социальные различия, чтобы вместо них установить это простое деление людей на богатых и бедных: на богатых, которые наслаждаются и управляют, и на бедных, которые работают и повинуются» (стр. 153). «Всеобщее присвоение производительных фондов и продуктов
во все времена низводило многочисленный класс пролетариев до состояния подчинения и политической неправоспособности; но это присвоение сочеталось некогда с системой ограничительных законов, которые, сковывая развитие промышленности и накопление капиталов, [1121] ставили преграды возрастанию класса обездоленных, ограничивали тесными рамками его гражданские свободы и этим путем всячески содействовали тому, чтобы обезвредить этот класс. Ныне капитал разорвал часть этих оков. Он готовится разорвать их все» (стр. 155–156).«Деморализация пролетариев — таково второе последствие [нынешнего] распределения богатств»[129]
(стр. 156).[ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
]РИЧАРД ДЖОНС
1) R. Jones.
An essay on the distribution of wealth, and on the sources of taxation. part i: rent. London, 1831 [Элементы исторического понимания земельной ренты. Превосходство Джонса над Рикардо по отдельным вопросам теории земельной ренты и его ошибки в этой области]Отличительной чертой уже этого первого сочинения Джонса — о ренте
— является то, чего недостает всем английским экономистам после сэра Джемса Стюарта, а именно: элементы понимания исторического различия способов производства. (Такому в общем и целом правильному различению исторических форм не противоречат очень существенные археологические, филологические и исторические ошибки, на которые указывалось Джонсу. См., например, «Edinburgh Review», том LIV, статья IV[130].)