Том 26, ч.3

[XV — 891] Форма дохода и источники дохода выражают отношения капиталистического производства в наиболее фетишистской форме. Это — их бытие в том виде, в каком оно проявляется на поверхности, оторванное от скрытой под ней связи и посредствующих промежуточных звеньев. Так земля становится источником земельной ренты, капитал — источником прибыли, а труд — источником заработной платы. Та извращенная форма, в которой выражается действительно существующее извращение, естественным образом воспроизводится в представлениях агентов этого способа производства. Это — особого рода фикция без фантазии, религия вульгарного обывателя. Вульгарные экономисты — их надо строго отличать от экономистов-исследователей, являвшихся предметом нашей критики, — фактически переводят [на язык политической экономии] представления, мотивы и т. д. находящихся в плену у капиталистического производства носителей его, представления и мотивы, в которых капиталистическое производство отражается лишь в своей поверхностной видимости. Они переводят их на доктринерский язык, но с точки зрения господствующей части [общества], капиталистов, и поэтому не наивно и объективно, а апологетически. Скудоумное и педантичное высказывание вульгарных представлений, с необходимостью возникающих у носителей этого способа производства, весьма и весьма отличается от стремления таких политико-экономов, как физиократы, А. Смит, Рикардо, понять внутреннюю связь явлений.

Однако из всех этих форм наиболее завершенным фетишем является капитал, приносящий проценты. Здесь перед нами первоначальный исходный пункт капитала, деньги, и формула Д— Т — Д', сведенная к ее двум крайним членам, Д — Д'. Деньги, создающие большее количество денег. Это — первоначальная и всеобщая формула капитала, сокращенная до бессмысленного резюме.

Земля, или природа, как источник земельной ренты, т. е. земельной собственности, — это достаточно фетишистично. Но в результате милого смешения потребительной стоимости и меновой стоимости здесь у обыденного представления еще имеется возможность прибегать [для объяснения ренты] к производительной силе самой природы, которая посредством какого-то фокуса персонифицируется в земельном собственнике.

Труд как источник заработной платы, т. е. той доли рабочего в его продукте, которая определяется специфической общественной формой труда; труд как источник того, что рабочий за свой труд покупает себе у продукта (у капитала, рассматриваемого вещественно) разрешение производить и обладает в труде таким источником, благодаря которому к нему возвращается часть его продукта в виде платы от этого продукта как работодателя, — это тоже достаточно недурно. Но обыденное представление здесь все же в той мере согласуется с действительным положением дела, что хотя оно и смешивает труд с наемным трудом, а потому и продукт наемного труда, заработную плату, с продуктом труда, тем не менее здравому человеческому рассудку остается ясным одно, а именно — что труд сам создает свою заработную плату.

Что касается капитала, то, поскольку он рассматривается в процессе производства, о нем всегда в большей или меньшей степени сохраняется представление, что это есть орудие для ловли чужого труда. Считается ли это «справедливым» или «несправедливым», обоснованным или необоснованным, — здесь всегда предполагается и подразумевается отношение капиталиста к рабочему.

Поскольку капитал выступает в процессе обращения, что представителям обыденного воззрения особенно бросается в глаза в купеческом капитале, как такой разновидности капитала, которая занята только этой операцией, то здесь прибыль толкуется отчасти при помощи неопределенного представления о всеобщем надувательстве, отчасти же при помощи более определенного представления о том, что купец надувает промышленного капиталиста так, как промышленный капиталист надувает рабочего, или же что купец надувает потребителя так, как производители надувают друг друга. Как бы то ни было, прибыль объясняется здесь из обмена, стало быть из общественного отношения, а не из вещи.

Напротив, в капитале, приносящем проценты, фетиш получает свое завершение. Здесь перед нами капитал в его готовом виде, — следовательно, единство процесса производства и процесса обращения, — и потому в определенный период времени он приносит определенную прибыль. В форме капитала, приносящего проценты, остается только это последнее определение, без опосредствования процессом производства и процессом обращения. В капитале и прибыли существует еще воспоминание о том, что было до этого, хотя из-за различия между прибылью и прибавочной стоимостью, из-за единообразной прибыли всех капиталов — общей нормы прибыли — капитал уже [892] очень затемняется, становится чем-то темным и мистическим.