Том 26, ч.3

Приносящий проценты капитал оказывается на деле капиталом лишь постольку, поскольку данные взаймы деньги действительно превращаются в капитал и производят прибавочную стоимость, частью которой является процент. Однако это не отменяет того, что независимо от процесса ему, в качестве его свойства, присущи процент и принесение процентов. Подобным же образом потребительная стоимость хлопка как хлопка не отменяется тем, что для доказательства на деле своих полезных свойств он должен подвергнуться прядению или какой-нибудь другой переработке. Так и капитал доказывает на деле свою способность приносить проценты только посредством перехода в процесс производства. Но ведь и рабочая сила доказывает на деле свою способность создавать стоимость только, тогда, когда она действует и реализуется в процессе как труд. Это не исключает того, что она an sich, как способность, есть создающая стоимость деятельность. Она не становится таковой лишь благодаря процессу, а, наоборот, является его предпосылкой. Как таковая она покупается. Кто-нибудь может купить ее также и не для того, чтобы заставить ее работать (например, директор театра иногда покупает актера не для того, чтобы заставить его играть, а для того, чтобы лишить его игры театр своего конкурента). Ни продавцу, ни проданному товару нет дела до того, пользуется ли тот, кто покупает рабочую силу, тем ее свойством, за которое он платит, т. е. ее свойством создавать стоимость, так же как им нет дела и до того, пользуется ли тот, кто покупает капитал, этим капиталом как капиталом, т. е. приводит ли он в действие в процессе присущее этому капиталу свойство создавать стоимость. В обоих случаях им оплачивается та прибавочная стоимость, которая an sich, в возможности, согласно природе покупаемых товаров — в одном случае рабочей силы, в другом случае капитала — заключена в этих товарах, и способность их сохранять свою собственную стоимость. Поэтому также и капиталист, работающий при помощи собственного капитала, рассматривает одну часть прибавочной стоимости как процент, т. е. как такую прибавочную стоимость, которая потому вытекает из процесса производства, что капитал, независимо от этого процесса, внес ее в процесс производства.

Земельная рента и отношение «земля — рента» могут показаться гораздо более загадочными формами, чем форма процента и отношение «капитал — процент». Но даже в форме земельной ренты иррациональность не состоит в том, чтобы выражать некоторое соотношение самого капитала. Так как земля сама производительна (в смысле потребительной стоимости) и сама является живой производительной силой (обладающей потребительной стоимостью или служащей для производства потребительных стоимостей), то тут еще возможны две концепции: либо суеверное смешение потребительной стоимости с меновой стоимостью, вещи — с некоторой специфической общественной формой содержащегося в продукте труда (иррациональность находит себе тогда основание в себе самой, так как здесь рента как нечто sui generis^{163} не имеет никакого отношения к капиталистическому процессу как таковому), либо концепция «просвещенной» политической экономии, утверждающей, что так как ренту нельзя отнести ни к труду, ни к капиталу, то она вообще не является формой прибавочной стоимости и представляет собой просто надбавку к цене, надбавку, возможность получения которой дает земельному собственнику монополия владения землей.

Иначе обстоит дело с капиталом, приносящим проценты. Здесь дело идет не о каком-нибудь чуждом капиталу отношении, а о самом капиталистическом отношении, о вытекающем из капиталистического производства и специфически ему свойственном, выражающем самую сущность капитала отношении, о такой форме капитала, в которой он выступает как капитал. Прибыль все еще содержит отношение к находящемуся в процессе капиталу, к тому процессу, в котором производится прибавочная стоимость, производится сама прибыль. В капитале, приносящем проценты, дело обстоит не так, как в прибыли, где форма прибавочной стоимости стала чем-то отчужденным. причудливым, не позволяющим непосредственно познать со простой облик и тем самым ее субстанцию и причину ее возникновения; в проценте, наоборот, эта отчужденная форма дана явным образом, находится налицо и выражена как то, что существенно. Она приобрела самостоятельное бытие и фиксирована как нечто противоположное по отношению к действительной природе прибавочной стоимости. В капитале, приносящем проценты, отношение капитала к труду погашено, стерто. На деле процент предполагает прибыль, частью которой он только и является, и на деле наемному рабочему совершенно безразлично, как прибавочная стоимость [915] делится между процентом и прибылью, между различными категориями капиталистов.