Том 26. Из сборников: «Поход», «Новый поход», «Истина шествует», «Смесь». Письма

Спасибо, дорогой друг, за Вашу прекрасную статью в «Фанфулле»,[132] которую я прочел еще раньше, чем получил помер от Вас. Будь я честолюбив, меня очень порадовали бы те похвалы, которые Вы мне там расточаете, и все же, окажись Вы здесь, мне бы очень хотелось поспорить с Вами относительно Вашей оценки Лазара. Меньше всего на свете я думал сделать из него метафизика, верного последователя Шопенгауэра, — во Франции таких не водится. Наоборот, я говорю, что Лазар «плохо переварил» эту доктрину, что он порожден теми пессимистическими идеями, которые имеют у нас хождение. Я взял самый обыкновенный тип человека — почему Вы обязательно хотите сказать, что я выбрал исключение и придумал немецкого философа, который Вам по вкусу? Впрочем, об этом мы еще с Вами побеседуем.

Ваша статья, повторяю, от этого не меньше понравилась мне, и еще раз — спасибо. В следующем месяце мы будем не в Париже, а в Медане, — приезжайте, если вам позволит время. Я собрал все материалы для социалистического романа и с конца недели заберусь в деревню работать. — В остальном все по-старому. Я дал ваш адрес Гюисмансу, он скоро вышлет Вам «Наоборот». Остальные Ваши друзья живут хорошо, но, как мне кажется, работают без большого увлечения. А Вы должны приехать к нам с прекрасным романом, потому что Вы сейчас спокойны и свободны.

Моя жена скоро напишет Вашей супруге, а пока мы шлем ей лучшие пожелания.

Желаю Вам, дорогой друг, приятной поездки в Англию и успешной работы. Сердечно Вас приветствуем.

Пришлите мне в следующем месяце Ваш новый адрес.

АБРАГАМУ ДРЕЙФУСУ

Апрель 1884 г.

Дорогой собрат по перу!

Вы спрашиваете меня, как я пишу пьесы. Увы, мне легче рассказать Вам, как я их не пишу.

Вы заметили, что редко кто из писателей в наше время рискует писать для сцены. А дело в том, что театр отталкивает наше поколение — поколение свободных художников — своей кухней, вечными рогатками, отталкивает тем, что ему нужен немедленный шумный успех, тем, что автору приходится терпеть целую армию сотрудников — от исполнителей главной роли до суфлера. Насколько же мы независимее, когда пишем романы! И вот почему, даже когда нас охватывает острая сценическая лихорадка, мы предпочитаем лечиться от нее воздержанием и сохранить безраздельную власть над своими произведениями. В театре от нас требуется слишком большая покорность.

Прибавьте еще к этому вот что: я впрягся в работу над серией романов, которая потребует двадцати пяти лет моей жизни. Театр — это развлечение, которое я, наверно, смогу себе позволить только в глубокой старости.

Впрочем, если бы я и разрешил себе заняться театром, то постарался бы мастерить пьесы менее искусно, чем их в наше время мастерят. В литературе истина всегда обратно пропорциональна искусному построению. Я хочу сказать следующее: нередко мольеровские комедии построены весьма приблизительно, зато Скриб изготовляет парижский товар высшей марки.

Сердечно ваш.

ОГЮСТУ БАРРО

Медан, 18 апреля 1884 г.

Милостивый государь и уважаемый собрат по перу!

Ваше письмо пришло в мое отсутствие, когда я снова уехал в деревню, — извините, что не ответил вам раньше.

Вы просите меня написать предисловие,[133] но вот в чем беда: после некоторых неприятностей, кои мне пришлось пережить, я дал себе клятву никогда не писать никаких предисловий. Будьте же гордым, как учил великий Флобер! Шагайте самостоятельно — без поддержки старших. Верьте мне, когда Вас представляют читателю, произнося по большей части фальшивые фразы, ни к чему хорошему это не приводит. Начиная свою жизнь в литературе, найдите в себе мужество опираться только на самого себя.

Верьте, я говорю это как друг и опытный человек. Если Вам не суждено стать ничем — для чего Вам вставать под мое знамя? Если Вам суждено занять свое место в литературе — зачем Вам приклеивать себе на спину мой ярлык, который рано или поздно начнет Вам мешать?

Подумайте над этим, позднее Вы мне будете благодарны.

Сердечно ваш.

ЭДМОНУ ГОНКУРУ

Медан, 24 апреля 1884 г.

Сердечно благодарю Вас, милый друг, за то, что Вы так любезно прислали мне Вашу «Шери».[134] Вы уже знаете, что и при чтении в газете я получил от нее большое удовольствие. Только что перечитал ее всю подряд и оценил еще больше. Да, нам нужны и размах и единство, какие есть в этой книге. По-моему, из всех четырех Ваших романов «Шери» самый лаконичный, самый проникновенный, да и самый новаторский, — в нем Вы лучше всего утвердили и Ваш метод, и Ваше искусство.

Прибавлю, что Ваше предисловие меня взволновало. В нем есть и прекрасная гордость писателя, и высокие человеческие чувства. Удивляюсь, как это Вас за него не поносят еще больше.

Все мы с Вами, Все мы благодарим Вас и желаем Вам мужества.

Любящий Вас.

ЖОРЖУ РЕНАРУ

Медан, 10 мая 1884 г.

Милостивый государь!