Том 27. Повести 60-х годов. Тайна Эдвида Друда

Было уже примерно три часа пополудни, и, стало быть, храп, которым мистер Смолчайлд ответствовал на вопрос капитана, лишь говорил о том, что этот пассажир с точностью часовой стрелки завершил предыдущий цикл и начал новый, а именно предавался сну.

— Что за бесчувственная колода этот человек! — воскликнул мистер Симс, пассажир средних лет, с презрением глядя на мистера Смолчайлда.

— Если бы море действовало на вас подобным образом, — возразил худосочный мистер Пэрлинг, — вы были бы точно таким же.

В течение всего плаванья мистер Пэрлинг — человек чувствительный, и мистер Симс — человек деловой, затевали спор по любому поводу. Но они не успели продолжить дискуссию о мистере Смолчайлде, потому что на палубе неожиданно появился доктор.

— Ну, как там — есть новости? — тревожно осведомился капитан.

— Ровным счетом никаких, — ответил доктор. — Я пришел приятно убить время до вечера в вашем обществе.

Но события приняли такой оборот, что доктору удалось «убивать время» всего полтора часа. По истечении этого срока на палубе с весьма таинственным видом появилась стюардесса миссис Дрэбл.

— Пожалуйста, сейчас же спуститесь вниз, сэр, — прошептала она встревоженно.

— Которая? — осведомился доктор.

— Обе, — с ударением произнесла миссис Дрэбл. Лицо доктора стало серьезным, лицо стюардессы — испуганным. Оба немедленно исчезли.

— Я полагаю, джентльмены, — обратился капитан Джиллоп к мистеру Пэрлингу, мистеру Симсу и своему первому помощнику, который только что присоединился к их компании, — я полагаю, что раз уж дело приняло такой оборот, нужно и даже необходимо растолкать мистера Смолчайлда, а? И я уверен также, что мы должны позвать и другого мужа, чтобы при создавшихся обстоятельствах выказать должное внимание и участие. Распорядитесь послать за Саймоном Хэвисайдзом. Мистер Смолчайлд! Просыпайтесь, сэр! Ваша любезная супруга… Будь я проклят, джентльмены, если знаю, как ему об этом сказать?

— Да, да, спасибо, — пробормотал мистер Смолчайлд, приоткрыв сонные глаза. — Галеты и холодную грудинку, как обычно, когда я буду готов к этому. А я еще не готов… Спасибо… Всего хорошего.

Мистер Смолчайлд снова закрыл глаза и впал, по выражению доктора, в состояние «полной летаргии».

Но прежде чем капитан Джиллоп придумал новый способ разбудить невозмутимого пассажира, на юте снова появился Саймон Хэвисайдз.

— Я немного резко поговорил с вами, любезный, — сказал капитан, — так как был несколько встревожен событиями на борту этого корабля. Но не беспокойтесь, я заглажу свою вину. Ваша супруга пребывает, как говорится, в интересном положении. И вы, понятно, должны быть подле нее. Я рассматриваю вас, Хэвисайдз, как трюмного пассажира, попавшего в беду, и охотно разрешаю вам оставаться здесь, в нашем обществе, покамест все кончится.

— Вы очень добры, сэр, — ответил Саймон, — и я премного благодарен вам и всем остальным джентльменам, но ведь, осмелюсь напомнить, внизу у меня уже целых семеро детей, и кто же за ними присмотрит, кроме меня? Супруга моя как нельзя лучше сумела управиться во всех семи предыдущих случаях, и я ничуть не сомневаюсь, что управится и на восьмой раз. Капитан Джиллоп и вы, джентльмены, моя супруга будет только довольна, если узнает, что я не путаюсь под ногами и смотрю за детьми. А посему покорнейше прошу разрешения удалиться.

С этими словами Саймон отвесил поклон и возвратился к своему семейству.

— Ну что ж, джентльмены, кажется, оба супруга не принимают это дело близко к сердцу. Для одного из них такое событие не в диковинку, другой же…

В этот миг хлопанье дверей в каютах и быстрые шаги заставили всех замолчать и насторожиться.

— Одерживай, Уильямсон! — приказал капитан рулевому. — Я считаю, джентльмены, что при создавшемся положении чем ровнее идет судно, тем лучше.