Том 28. Статьи и речи

Предположим, к примеру, что в текущем, 1856 году труды ученой комиссии были бы сведены к изложению анекдотов, имевших место в апреле месяце сего года. Тогда составителям сборника надлежало бы следовать нижеприведенным образцам.

БУЛЬ И ЧЛЕН ПАРЛАМЕНТА

Некий шутник, в палате общин заседавший, нанес сокрушительный удар вакцинации, каковая, будучи более полувека тому назад доктором Дженнером в обиход введена, многие тысячи людей от преждевременной кончины, страданий и обезображивания оградила, в чем до последнего времени ни люди разумные, ни дураки нимало не сомневались. «Ибо, — заявил он, — затея сия неудачна и грозит нам смертью». Некто, мистера Буля повстречавши, о превосходном этом спиче ему поведал, равно как и о том, что от изумленных слушателей никаких откликов на оный не последовало. «Ну еще бы! — мистер Буль в великой горести воскликнул. — Вот ежели бы там депутат от Ниневии имя какого-нибудь гвардейского корнета перепутал, то-то было бы крику!»

Еще один пример:

БУЛЬ И ЕПИСКОП

Некий епископ, согласно своему сану благочестивый и ученый служитель божий, на деле же не то дурак, не то попросту грубиян и бесстыдник, печатал нечестивые письма, в коих людей всяческими гнусными словами обзывал, как-то: «дьявол», «лжец» и тому подобное. Ученый муж из Кембриджа, с Булем повстречавшись, спросил его, из какой семьи сей епископ происходит и кто ему роднею доводится. «Этого я не знаю, — воскликнул Буль, — по могу поклясться, что он не ведет свой род ни от апостолов, ни от их Учителя». — «Как же так? — кембриджский ученый муж вопрошает. — Ужели он к Ловцам рыбы никоим образом не причастен?» — «Причастен, — ответствует Буль, — но не более, чем рыночные торговки рыбой». — «Однако ж, — кембриджский муж возражает, — я полагал, что он в мертвых языках силен». — «Это возможно, — ответствует ему Буль, — но в живых он весьма слаб, ибо не умеет ни писать на своем языке, ни держать его за зубами».

Время от времени Буля, равно как и Тома Брауна из прецедентов, должно изображать жертвою его собственного простодушия, лишив его при этом той находчивости, каковую он проявлял в вышеприведенных эпизодах. Ученой комиссии, составляющей Всебританский сборник, надлежит придерживаться следующего образца:

БУЛЬ ТЕРПИТ ПОРАЖЕНИЕ

Как-то, едучи с базара на крепенькой своей галловейской лошаденке, повстречал Буль на Тайвертонской большой дороге пешего разбойника в солдатском мундире (по всему видать, стреляный воробей). Оный разбойник не токмо отобрал у Буля все, что у него с собою было, но и принялся глумиться над ним, говоря: «А шиш вот тебе, да я тебя вокруг пальца обведу, да я могу тебя, что ни день, за нос водить», — и тут же дерзко последнюю свою угрозу в исполнение привел, отчего у Буля вся кровь в голову бросилась. «Скажи на милость, — спрашивает он кротко, — на что нужны тебе мои деньги?» — «На то, чтоб вести нещадную войну с хищными птицами, кои налетают на твои владения», — лицемерно ответствует сей молодчик, которого Буль и вправду нанял распугивать всю эту нечисть, когда, увидев, что на его ферме нет ни одного исправного мушкетона и все силки пришли в негодность, принялся наводить там порядок, за каковую оплошность ему и пришлось теперь платить полною мерой. «Полно, да ведешь ли ты ее?» — вопрошает его Буль. «А это уж не твоя забота», — ответствует молодчик и вновь хватает Буля за нос. «Да ты ведь ни разу и в цель-то не угодил, — восклицает Буль. — Такова-то твоя нещадная война?» — «Да!» — выкрикивает молодчик и снова дергает Буля за нос. «Ты покалечил самых лучших и самых храбрых ребят, которых я посылал на поля, восклицает Буль, — уж не это ли твоя нещадная война?» — «Да!» — вопит молодчик и еще раз дергает Буля за нос. «Ты свалил мне на голову самую тяжелую и самую постыдную книгу во всей моей библиотеке; она была в синем переплете и называлась «Падение Карской крепости»[190], — говорит Буль. — Это тоже нещадная война?» — «Да», — отвечает молодчик и опять дергает Буля за нос. «Ну, ежели так, — отпуская поводья, шепнул Буль на ухо своей лошаденке, — давай-ка потрусим прочь полегоньку; ибо, на мой взгляд, это единственный верный путь к процветанию, который нам с тобою остался». И улизнул незаметно.

Временами, разнообразия ради, ученая комиссия могла бы прибегать к форме диалога. Образец будет дан ниже; предполагается, что во всех приведенных нами образцах речь идет о событиях, имевших место в апреле нынешнего года.

ДИАЛОГ МЕЖДУ БУЛЕМ И ЗНАТНОЙ ПЕРСОНОЙ

З. П. Ну, каково поживаешь, Буль?

Буль. Мое нижайшее почтение вашей милости. С всемилостивейшего соизволения вашего сиятельства… мм… ничего-с.

З. П. А тем паче сейчас, когда мы прочный, длительный и славный мир заключили. А, Буль?

Буль. Гм!

3. П. Ну и неблагодарный же ты нес, Буль! Тебе что же, этот мир не по нутру пришелся?