Том 28. Статьи и речи

«Вряд ли прошло достаточно времени с момента введения настоящей системы, чтобы я мог рассказать об отбывших срок наказания преступниках. Не приходится удивляться, имея дело с классом так низко павших людей, с последними подонками общества, что некоторые из тех, на исправление которых я возлагал надежды, вновь вернулись на путь преступлений. Несколько случаев меня разочаровали, но отнюдь не обескуражили, поскольку я могу с удовлетворением указать на многих людей, поведение которых свидетельствует об их исправлении. Удивительно отрадно было получить сообщения от некоторых освобожденных преступников, так же как от священников тех приходов, в которые они возвратились. Я сам также посетил некоторых из наших бывших узников на дому и был обрадован тем, что услышал, и явными признаками морального обновления, которые наблюдал. Хотя я еще не беру на себя смелости описывать особые случаи, где я весьма верю в исправление (ибо, как я уже заявил, длительность эксперимента пока что недостаточна), все же я могу с удовольствием сослаться на некоторые официальные документы, свидетельствующие о благоприятных результатах применения подобной системы в других учреждениях».

Следует также указать, что его преподобие мистер Кингсмилл, священник Образцовой тюрьмы в Пентонвиле, в своем беспристрастном и остроумном докладе первого февраля 1849 года парламентской комиссии выразил уверенность в том, что «влияние, оказываемое здесь на нравственность заключенных, является в высокой степени обнадеживающим».

Мы все же умоляем наших читателей еще раз подумать о рационе в Образцовой тюрьме, который является очень существенным элементом системы, хотя сама по себе система считается такой здоровой; еще раз вспомнить о других огромных расходах на это учреждение; вникнуть в обстоятельства этой старой страны со всеми ее неизбежными ненормальностями и контрастами; и, спокойно взвесив все Это, решить, достаточно ли оснований для того, чтобы добавлять еще одно чудовищное противоречие ко всем остальным. Наши читатели должны ясно осознать, что, обсуждая данный вопрос, мы противопоставляем данную систему не прежним тюрьмам с их бесправием и произволом (с ними, благодарение небу, мы уже покончили), но системе совместного содержания заключенных. В общих тюрьмах паек гораздо скромнее, а ежегодные расходы на питание, управление, ремонт, одежду и т. д. по самым щедрым подсчетам не превышают в среднем 25 фунтов стерлингов на каждого; многие заключенные (и так было бы с каждым из них, если бы позволили условия некоторых переполненных тюрем) пребывают взаперти в одиночестве в течение двенадцати часов из каждых двадцати четырех; и заключенный, хотя и защищен от всякого разлагающего влияния, все же остается членом человеческого общества, он не становится изолированным существом, которое не видит и не чувствует вокруг себя ничего и никого, варясь в собственном соку. Нам говорят о том, что система совместного содержания при запрещении разговоров вызывает возражения, потому что случаи нарушения при ней тюремной дисциплины влекут за собой ряд наказании: но ведь нам говорят не переводя дыхания и о том, что решениям, принятым заключенными относительно их туманного будущего, следует верить, и о том, что они при малейшем искушении не выдерживают первых же испытаний в реальном настоящем.