Том 3(1). Историческое подготовление Октября. От Февраля до Октября

Мы, интернационалисты-большевики, предсказывали устно и печатно, что это наступление явится самым лучшим подарком для кайзера. "Смотрите, — должен он был сказать неизбежно немецким солдатам: — русское Временное Правительство наступает на нас рука об руку с английскими, французскими, итальянскими и американскими империалистами, которые открыто стремятся разгромить Германию; стало быть, вы не можете питать никакого доверия к русской революции". На наше наступление Вильгельм получил возможность ответить контрнаступлением. Нравственная, духовная сила русской революции оказалась подорвана, а материальной, физической силы у кайзера оказалось больше. И в результате — колоссальные жертвы, прорыв фронта, падение Риги и грозная опасность Петербургу.

Кто же виноват?

Ответ ясен: виновато Временное Правительство, плясавшее под дудку кадетских империалистов. Виноваты партии эсеров и меньшевиков, поддержавших преступную авантюру наступления. На нашей партии вины нет. Мы были в меньшинстве. Власть была не в наших руках. Мы могли лишь предостерегать. Этот наш долг мы выполнили, и наша совесть чиста. Пусть же те солдаты, рабочие и крестьяне, которые вручали руководство и власть эсерам и меньшевикам, сурово потребуют теперь от них отчета.

Положение страны

С самого начала революции положение страны было очень тяжелым. Оно ухудшалось не по дням, а по часам из-за полной бездеятельности Временного Правительства, которое не смело провести — против воли буржуазии — ни одной серьезной реформы. К этому присоединились последствия злосчастного наступления, — и положение стало до последней степени грозным. Что принесет нам завтрашний день?

Правительство, а за ним меньшевики и эсеры кричат: "Теперь не время политики, — все силы и средства должны быть сосредоточены на обороне!". Это лицемерные слова, лживые слова. Оборона немыслима без политики. Нужна только хорошая политика. А политика обороны у Временного Правительства такая же пагубная, противонародная, как и политика наступления.

Если бы правительство было действительно революционным, народным, рабочим, оно немедленно же попыталось бы вернуть утраченный авторитет революции. Чем грознее положение, тем более смелые и решительные меры необходимы, чтобы выйти из него. Первым делом нужно было бы выполнить изложенную выше программу: развязаться с внутренними империалистами и с союзными, провозгласить свои условия немедленного мира и подкрепить их изнутри мерами аграрной и финансовой революции. Это был бы самый сильный удар Вильгельму, какой мы теперь только в силах нанести!

Способно ли нынешнее правительство на такую политику?

Нет! Оно целиком в сетях банкиров, союзных дипломатов, контрреволюционной ставки. Правительство призывает пролетариат к участию в обороне; а между тем, оно само разоружило рабочих и натравило на них казаков и юнкеров. Правительство призывает отказаться от «политики». А в то же время само оно ведет политику Держиморды: арестует большевиков, закрывает рабочие газеты, потворствует произволу, травле и клевете.

"Теперь не время политики" — говорят Керенский и Авксентьев, а в то же время ведут помещичью политику: арестуют на местах земельные комитеты за посягательства на землю дворян. И эти люди еще смеют говорить о том, что они ведут революционную, народную войну!

В таких условиях ответственность за оборону, как раньше за наступление, целиком падает на правительство и поддерживающие его партии эсеров и меньшевиков.

Нам, партии революционной социал-демократии, судьба страны, свобода и независимость русского народа не менее близки и дороги, чем партиям Керенского и Церетели. Но именно поэтому мы остаемся и сейчас, в дни величайших испытаний, в непримиримой оппозиции к политике Временного Правительства, которая подрывает и революцию, и оборону. Единственным спасением нашим остается по-прежнему борьба за скорейшее прекращение войны. А весь опыт трех лет говорит нам, что приостановить бойню можно только давлением нарастающей революции в Европе. Все ваши усилия, рабочие и солдаты, должны быть направлены на то, чтобы поддерживать революционное пролетарское движение на Западе, питать и толкать его вперед. Нужно, чтоб честные социалисты, революционные рабочие в Германии знали, что вы ведете ту же борьбу, что и они.

Падение Риги — жестокий удар. Падение Петербурга было бы несчастьем. Но падение интернациональной политики русского пролетариата было бы гибелью.

Рабочие! работницы! солдаты!