Том 3

У себя дома американец — и собеседник отменный, и хозяин гостеприимнейший. Особенно впечатляют юноши своим горящим, решительным взором, неиссякаемой энергией, забавной трезвостью ума. Сдается мне, что они постигают жизнь гораздо раньше нас. Мы еще мальчишки-школяры Итона, юнцы-студенты Оксфорда, а те в наши годы уже овладевают серьезным делом, уже выколачивают деньги из мудреного предприятия. Истинный жизненный опыт приходит к ним много раньше, нежели к нам, потому они никогда не смущаются, не краснеют, никогда не сболтнут глупостей, разве что спросят у вас: что длиннее, река Гудзон или Рейн, или: разве Бруклинский мост не внушительней с виду, чем купол собора Святого Петра. И образование они получают иное. В людях разбираются много успешней, чем в книгах. И жизнь им гораздо интересней всякого романа. Ни на какие иные занятия, кроме изучения сводок биржевых новостей, времени у них нет, единственное, что успевают они читать,— это газеты. Что и говорить, лишь женщины в Америке и располагают свободным временем; потому не приходится сомневаться, что неизбежным следствием такого любопытного положения вещей станет в грядущем столетии облачение культуры Нового Света в юбку. Однако хоть наши юные смекалистые дельцы, возможно, и далеки от культуры в нашем ее понимании, — как познания всего лучшего из созданий мысли и слова на земле, — но назвать их примитивными ни в коем случае нельзя. Глупых американцев в природе не существует. Многие из них отвратительны, вульгарны, докучливы, наглы, точь-в-точь как и многие англичане; однако у них глупость не стала национальным пороком. Поверьте, в Америке дураку хода нет. Даже от чистильщика сапог американцы требуют сообразительности, и в этом они преуспели.

Что касается брака, то в Америке это один из самых популярных институтов. Американец женится рано, американка выходит замуж неоднократно, и их семейная жизнь протекает на удивление счастливо. Мужчина с детства взращен в обстановке исключительного внимания к промыслу и добыче, поэтому уважение к слабому полу он воспринимает как принудительное проявление рыцарства; в то же время супруга его олицетворяет безграничный деспотизм, основанный на женской логике и смягченный женским обаянием. В целом же громадный успех брачных союзов в Штатах отчасти обязан тому обстоятельству, что американцы совершенно не способны сидеть без дела, и отчасти тому, что ни одна американская жена не несет ответственности перед супругом за качество приготовленной пищи. Америке почти совершенно неведомы кошмарные сцены из семейной жизни. Там не возникает скандалов по поводу качества супа, не бывает ссор вокруг entrée [147], и поскольку, в соответствии с оговоркой, вносимой в каждый брачный контракт, супруг строжайшим образом обязывается носить запонки вместо пуговиц, то оказывается, что одна из наиглавнейших причин раздора в семейной жизни среднего буржуа полностью устранена. Кроме того, обычай пользоваться гостиницами или меблированными комнатами исключает необходимость существования tête-à-tête — этой мечты для влюбленных и проклятья для женатых мужчин. Что бы там ни говорили о табльдотах, уж лучше, во всяком случае, это, чем бесконечные препирательства вокруг денежных трат и воспитания детей, на которые часто срываются Бенедикт с Беатриче [148], если ему изменяет юмор, а ей отказывает женское обаяние. Даже в самой доступности развода в Америке (пусть это, конечно же, вопрос спорный по многим статьям) заключено хотя бы то достоинство, что это привносит в брачный союз новый элемент романтической зыбкости. Когда пара до конца жизни связана узами брака, сколь часто обходительность становится чистым излишеством, а галантность и вовсе ничего не значит; однако там, где союз может быть легко расторгнут, сама хрупкость связи делает его крепче, напоминая супругу, что ему постоянно следует стремиться угождать, а супруге — что ей нельзя утратить своего очарования.

Вследствие такой свободы действий, или, возможно, вопреки ей, скандалы в Америке случаются чрезвычайно редко, а если случаются, то именно мужчине это не простится ни за что на свете, настолько сильно в обществе влияние женщины. Америка — та единственная страна в мире, где Дон Жуан непопулярен, где сочувствуют Жоржу Дандену [149].