Том 3

Клитид. Пусть даже вас не интересует само зрелище, но ведь всегда любопытно посмотреть на людей. Как бы то ни было, странно забираться во время торжеств в лесную глушь. У вас что-то есть на уме.

Сострат. Что же именно?

Клитид. Гм! Не знаю от кого, но здесь пахнет любовью. Нет, это не от меня… Ба! Да это же от вас!

Сострат. Ты с ума сошел, Клитид!

Клитид. Нет, я в здравом уме. Вы влюблены. У меня тонкое обоняние, я сразу почувствовал.

Сострат. Откуда ты взял?

Клитид. Откуда?.. А что, если я вам еще вдобавок скажу, в кого вы влюблены?

Сострат. Я?

Клитид. Да. Бьюсь об заклад, что я сейчас отгадаю имя вашей возлюбленной. Я умею угадывать не хуже нашего астролога, который так обворожил принцессу Аристиону. Он умеет человеческую судьбу читать в звездах, а я умею читать в глазах людей имена тех красавиц, в которых эти люди влюблены. А ну-ка откройте глаза. Первая буква — Э; затем — р, и — Эри; ф, и — Эрифи; л, а — Эрифила. Вы влюблены в принцессу Эрифилу.

Сострат. Ах, Клитид! Признаюсь, я не могу скрыть мое смущение. Ты меня поразил как громом.

Клитид. Видите? Я тоже человек ученый.

Сострат. Если тебе случайно стала известна тайна моего сердца, то заклинаю тебя: не открывай ее никому, а главное, храни эту тайну от несравненной принцессы, имя которой ты только что произнес.

Клитид. Но если, следя за вашими поступками, легко удалось раскрыть таимую вами страсть мне, постороннему человеку, то как могла ее не заметить принцесса Эрифила? Уж вы мне поверьте: красавицы отличаются особой проницательностью по части того сердечного жара, который они вызывают; язык взглядов и вздохов лучше всего понятен той, к которой они относятся.

Сострат. О, пусть, Клитид, пусть она читает в моих вздохах и взглядах ту любовь, которую внушают мне ее чары, но будем настороже, чтобы никто другой не мог сообщить ей об этом.

Клитид. Чего вы боитесь? Ужели тот самый Сострат, который не побоялся ни Бренна, ни всех его галлов,[37] длань которого так блестяще содействовала нашему освобождению от потока варваров, опустошавших Грецию, — ужели этот человек, храбрый в бою, робок в любви, ужели он дрожит от самого слова «люблю»?

Сострат. Ах, Клитид, я дрожу недаром! Все галлы, вместе взятые, не так страшны, как прекрасные глаза, исполненные очарования.

Клитид. А вот я другого мнения: я знаю наверное, что один галл с мечом в руке заставил бы меня задрожать гораздо сильнее, чем пятьдесят самых очаровательных глаз, вместе взятых. Так что же вы намерены делать?

Сострат. Умереть, так и не открыв моей страсти.

Клитид. Нечего сказать, утешительно! Да вы что, шутите? Смелость всегда приносит успех влюбленным, проигрывают застенчивые. Я бы признался в моей страсти самой богине, если бы влюбился в нее.

Сострат. Увы! Многое обрекает мою любовь на вечное молчание.

Клитид. А именно?

Сострат. Во-первых, ничтожество моего происхождения, разбивающее мои честолюбивые мечты; во-вторых, высокое положение принцессы, создающее между нею и мною целую пропасть; наконец, соперничество двух принцев, любовный пламень которых поддерживается их пышными титулами, двух принцев, которые непрерывными дарами оспаривают друг у друга славу победы над принцессой и которым она не сегодня-завтра должна объявить свою волю. Но более всего удерживает меня, Клитид, то безграничное уважение, которому подчиняют ее дивные глаза всю силу моей страсти.

Клитид. Уважению весьма часто предпочитают любовь. Быть может, я заблуждаюсь, но, по-моему, юная принцесса узнала про вашу страсть и… к ней небезучастна.

Сострат. Ах, не старайся льстить из жалости к скорбящему!

Клитид. Мое предположение имеет свои основания. Я вижу, как она откладывает выбор супруга, и постараюсь выяснить, в чем тут дело. Вы знаете, что я некоторым образом у нее в милости, имею к ней свободный доступ и благодаря моей ловкости приобрел право вмешиваться в разговоры и толковать с ней о всевозможных вещах. Иной раз мне это удается, иной раз нет. Предоставьте все мне. Ведь я ваш друг, я принимаю близко к сердцу дела людей достойных, и я непременно выберу время, чтобы побеседовать с принцессой насчет…

Сострат. Молю тебя: если ты хоть сколько-нибудь мне сочувствуешь, ничего не говори ей о моей любви. Лучше умереть, чем дать ей возможность обвинить меня хотя бы в малейшей дерзости. То глубокое уважение, которое ее божественная красота…

Клитид. Тише! Сюда идут.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же, Аристиона, Ификрат, Тимокл, Анаксарх и Клеон.