Том 3. Дипломатия в новейшее время (1919-1939 гг.)

В сборнике документов германской внешней политики за 1933–1939 гг. «Deutschland — England» впервые опубликована запись беседы Нейрата с британским послом в Берлине Гендерсоном. Из неё видно, как далеко по линии уступок шла британская дипломатия и насколько непримирима была позиция германской дипломатии. «Английский посол посетил меня сегодня, — записал Нейрат 26 января 1938 г., — и сообщил мне, что правительство вызывает его в Лондон для беседы о тех шагах, которые он должен предпринять на основании разговора с Галифаксом… Гендерсон опять заговорил о возвращении Германии в Лигу наций и хотел получить заверение, что мы, возможно, поставим на обсуждение вопрос о новом вступлении в реформированную Лигу наций. Однако я заявил ему, что вообще не хочу говорить по данному вопросу. Я с достаточной ясностью выразился о нашей позиции в отношении Лиги наций. Впрочем, из нынешних переговоров в Женеве я вижу, что Англия уже не проявляет больше достаточного мужества, чтобы продолжать дискуссию о реформе Лиги наций».

Беседа происходила в то самое время, когда в Женеве шла дискуссия вокруг статьи 16 устава Лиги. Её отмены требовал ряд членов Лиги наций, желавших иметь развязанные руки в возможных международных конфликтах и военных осложнениях. Особенно усердствовали поляки, превратившие Польшу в «пятую колонну» внутри Лиги наций. Внесённые предложения и проекты реформы устава Лиги наций обсуждались на заседании так называемого Комитета 28-ми. 1 февраля 1938 г. в этом комитете выступил представитель СССР. Он указал, что попытки отменить или ослабить статью 16 устава Лиги наций являются результатом давления противников идеи коллективной безопасности. «Бесполезно спорить о смысле статьи 16 с теми, кто уже пришёл к заключению, что коллективная безопасность не существует, что она невозможна, что каждый за себя, а бог за всех», — говорил советский делегат.

Эта твёрдая позиция советской делегации помешала сторонникам соглашения с агрессорами провести в Лиге наций решение об отмене статьи 16.

Не менее твёрдый отпор дала советская дипломатия и попыткам Польши захватить Литву, как то сделала фашистская Германия с Австрией.

Через два дня после присоединения Австрии к Германии в Польше начались антилитовские демонстрации. На польско-литовской границе сосредоточивались польские войска. 17 марта 1938 г. польское правительство через своего дипломатического представителя в Таллине предъявило литовскому правительству ультиматум. Оно требовало заключения конвенции, гарантирующей права «польского меньшинства» в Литве, а также отмены параграфа литовской конституции, провозглашающей Вильно столицей Литвы. Польская военщина грозила в случае отклонения ультиматума в течение 24 часов проделать «марш на Каунас» и оккупировать Литву.

Польско-литовский конфликт угрожал перерасти в войну в Восточной Европе. Дипломатические представители Великобритании и Франции ограничились пожеланиями, чтобы Польша и Литва воздержались от насильственных действий. Только советское правительство оказало активное содействие мирному урегулированию польско-литовского конфликта. Оно довело до сведения польского посла в Москве, что советское правительство рекомендует Польше не посягать на свободу и независимость Литвы. В противном случае оно денонсирует без предупреждения польско-советский пакт о ненападении и в случае вооружённого нападения на Литву оставит за собой свободу действий. Благодаря этому вмешательству советской дипломатии опасность вооружённого конфликта между Польшей и Литвой была предотвращена. Поляки ограничили свои требования к Литве одним пунктом — установлением дипломатических отношений — и отказались от вооружённого вторжения в Литву.

Правительство СССР не ограничилось дипломатической защитой Литвы.

Оно выразило готовность прийти на помощь Чехословакии и Франции, если они того пожелают. Однако «по каким-то причинам или без всяких причин, — писал по этому поводу Дэвис в государственный департамент 23 марта 1938 г., — европейские демократические державы как будто не хотят укрепить своё положение, реалистически использовать для этого силу, которая имеется здесь (в Москве), как часть единого фронта против Муссолини и Гитлера, Англия и Франция как

будто намеренно поступают как раз наоборот, действуя тем самым наруку нацистам и фашистам. Они скоро создадут такое положение, что Советский Союз совершенно изолируется пли даже займёт враждебную позицию в отношении Англии в позицию безразличную в отношении Франции». Между тем «резервы живой силы здесь колоссальны. Страна обладает такими ресурсами, что неизбежно приобретёт громадное и всё растущее влияние на положение в Европе и во всём мире». Блок фашистских агрессоров торжествовал, видя, что правительства Англии и Франции сторонятся Советского Союза и стремятся обречь его на одиночество.