Том 3. Франческа да Римини. Слава. Дочь Иорио. Факел под мерой. Сильнее любви. Корабль. Новеллы

и нарукавники, и панцирь твой

блестят, как новые. Твои враги,

должно быть, были не в ударе нынче.

Царапины нет на лице твоем,

о, воин несравненный на словах!

Три воина, сняв с себя остатки доспехов и отерев кровь и пыль, удаляются.

Баннино

Остазио, Остазио, довольно!

Остазио

Я это знал заранее, смеялся,

когда отец тебя назначил в стражу,

и говорил: «Пусть Червии епископ

священным посохом его хранит.

но быть равеннцам этот раз без соли!»

Ошибся ль я? Ступай, ступай, Баннино,

режь заячьи печенки — ястребам на корм.

Баннино

А ты бы лучше помолчал.

Пока я был в сраженье, ты что делал?

С нотариусом сделки заключал?

Остазио

Обозный предводитель, не забудь,

что ежели форлийцы не сумели

тебя догнать, так я-то догоню!

Баннино

Предательством, как то тебе привычно!

Остазио

Я постараюсь, чтоб на этот раз

ты с жалобой к отцу не побежал.

Сер Тольдо

Довольно. Успокойтесь.

Баннино

Я к отцу

пошел бы — рассказать ему, что знаю.

Остазио

А что ты знаешь!

Баннино

Ну, ты понял.

Сер Тольдо

Будет!

Вы — братья.

Остазио

Нет, он из гнезда другого.

Сер Тольдо

Мессер Остазио, ведь он ребенок.

Остазио

Ну говори, когда хоть языком

умеешь ты сражаться.

Баннино

Нет. Ты понял.

Я больше не скажу.

Остазио

Ну, вылей желчь.

окрасившую все лицо твое,

не то тебя я стисну, словно мякиш.

Баннино

Остазио, я не умею так

желчь выливать, как ты, рукой спокойной,

лить чистое вино.

Остазио

Вино? какое?

Баннино

Какое? чистое вино!

Остазио

Проклятый,

остерегись!

Баннино

Однажды наш отец

был болен. Сколько ласк ему

ты расточал, сыночек нежный. Понял?

Я знаю все, что ты, и да отсохнет

рука твоя!

Остазио

А бабья клевета!

А выблядок! пришел твой день последний!

Из боя бегство не спасло тебя!

Выхватывает меч и бросается на Баннино, который прыжком спасается от удара. Остазио хочет настигнуть его. Сер Тольдо его старается удержать.

Сер Тольдо

Мессер Остазио, что вы хотите

свершить? Оставьте, это брат ваш, брат!

Что делаете вы?

Рабапоявляется на террасе и наблюдает.

Баннино

(в ужасе)

Отец, на помощь!

Сестра! Франческа! помогите! Нет,

ты не убьешь меня! о подлый! подлый!

Остазио! пощады! не скажу…

Видя оружие у своего горла, падает на колени.

То не был яд…

Три воина прибегают без лат и без оружия.

Я не скажу! Прости!

А!

Остазио разит его в щеку. Баннино падает без чувств.

Остазио

Ничего. О, ничего.

Наклоняется и рассматривает упавшего.

Пустяк.

Я кожу ободрал ему слегка

и не в опасном месте. Не из гнева.

Я ткнул его немного, чтобы он

привык к железу, не боялся боя,

чтоб не терял меча и шлема в бегстве,

поводья бросив в час, когда ему

сражаться должно против гибеллинов.

Три воина поднимают бесчувственного Баннино.

Снести его к маэстро Габбадео,

пусть остановит жил кровотеченье

он солью из Червийских солеварен.

Глядит, как несут раненого. Запирает большие ворота, которые гремят. С террасырабабезмолвно исчезает.

Идем, Сер Тольдо.

Сер Тольдо

А мессер Гвидо

что скажет, возвратясь?

Остазио

Отец мой слишком

балует этого ублюдка.

Нахмурясь, смотрит в землю.

Он

гнезда другого, высижен сорокой,

а не орлицей. Слышали, что он

болтал здесь… о вине каком-то…

Мрачно, после молчания.

Был

у нас слуга подкуплен Анастаджи…

Да охранит Всевышний от измены

отца и дом наш.

Сер Тольдо

Также и мадонну

Франческу?

Остазио

Нет, пусть за Хромца выходит.

Сер Тольдо

Ну, в добрый час.

Остазио

Большое дело — месть!

Прольется в мире несколько слезинок,

быть может, если Бог позволит, горших,

чем соль из всех Червийских солеварен!

Идем, сер Тольдо. Паоло нас ждет.

Оба выходят.

Сцена V

Рабавновь появляется на террасе, неся ведро и губку. Безмолвно, босиком спускается с лестницы. Рассматривает пятна крови на площадке и становится на колени, чтобы смыть их. Из верхних комнат слышится пение девушек, пока раба занята своим делом.

Хор девушек

Кто полюбил, узнает

(Ах, горе! сердце все в огне),

Как сушит, как сжигает

Любовь… О, горе мне!