Том 3. Книга 1. Поэмы. Поэмы-сказки

Как к голубке безмужней вдовушке
Попросились купцы в ночевочку:
«Далеко, мол, вдова, до городу!»
Видит баба: седые бороды.
Втор'a — первой, а третья — второй седей —
И впустила чужих людей.

Еще рук не успели выпростать —

А уж им самоварчик вытрясен.

Еще шуб не успели вытрусить —

А уж им самоварчик — искрами.

Не успели сосульки сойти с усов —

А уж им самовар готов.

Стакан'a не схлебнули цельного —

А уж им зипуны подстелены.

Пол-ломтя не сжевали ситного —

А уж им и подушки взбитые.

Не успели <ни крошки> стряхнуть с усов —

А уж и ночлег готов.

Инда взмокла, толчась, заботимшись.

А старшой: «Хороша работница!»

А второй: «Золотые рученьки!»

А третёй: «Не трудися, внученька!»

Не успели ресницы довесть до глаз —

Да все трое как вскрикнут враз:

«Ой, доченька! Никак — летун!

Летун-храпун! Летун-хапун!

Всю казну забирай на откуп!»

А она, ухмыльнувшись кротко:

«Не трудитеся, деды! Не змей летит, —

То сыночек-мой-свет сопит!»

Прозвенела казна за пазухой.

А старшой: «Хороша присказочка!»

А второй: «Не плоха присвисточка!»

А третёй: «Чудеса — поистину!»

И все разом: «Прости нас, вдова, дед'oв:

Тоже разных видали вдов!»

Еще смута с лица не схлынула —

А они уж друг к дружке спинами.

Еще крест-не творили-заповедь —

А старшой уж с вторым — посапывать.

Не успела . . . . . . . . . . . .

Да как трое все вскочут враз!

— «Ой вдовушка!

Он-он — летун!
Летун-храпун,
Летун-хапун!

Пожалей нашей капли кровной!»

А она голосочком ровным:

— «Не крутитеся, деды! Не змей пыхтит:

То сыночек-мой-свет храпит».

Посинели в лице, как тряпочка,

А старшой: «Хороша похрапочка!»
А второй: «Нелегка погудочка!»
А третёй: «Богатырь, знать, будущий!»

И все разом: «Уж лик твой, вдова, таков:

Уж и льстивый он, змей, на вдов!»

Еще нитка в иголку ленится, —

А они уж за сон-храпеньице,

Еще шовчик не взят навыворот —

А по ним уже вошки прыгают.

Не успела иголку воткнуть в атлас —

Да все трое как вскочут враз!

«Ой, ноченька!

Ну что ж, летун!
Хватай, храпун!
Хватай, хапун!
. . . . . .громкий»

А она не взглянув от ш'oву:

«Не бранитеся, деды! Не змей пыхн'yл:
То сыночек-мой-свет вздохнул!»

Отхлебнули как синьки-щелоку.

А старшой: «Хороша ночёвочка?»
А второй: «По грехам, знать, нашенским!»
А третёй, с тихотцой монашенской

Поклонился, да ровно кулёк-знать-холст

Так молчком под скамью и сполз.

Ползком сполз — скоком выскочил.

— «Ой, мать честна! Ой, с кисточкой!
Микола-свет-Угрешинский!
Сам-сам лежит и чешется!»

Не успела кресточку достать в доказ —

Да как дверью все хлопнут враз!

К горшкам-к шесткам, знать, в обчество.

В к<отлах>, в лоханках топчутся,
Овечным сбродом мечутся,
Клянут свой сан купеческий…

Энтот в тесто, тот в жбан-угораздил-квас…

Да все трое как вскрикнут враз.

И трубный глас:

«Держи! Держи!
В мой сонный час!
А чччерт бы вас!

Где честь у вас, приличество?

По самому по личику
Слоном скакать! А черт бы вас
Растряс! В мой сонный час!

На свет, кроты, из норушки!»

Тут всех воров Егорушка
Вперед себя — как вытолкнет!
А сам-то — лбом об притолку
Как ахнет! — Лоб-то вытерпит!
И в избу — вместе с притолкой!

Ревет: «А ну-ка, р'oдные!

Кажи статью доходную!
Огнем по телу мечену —
Кажи статью наплечную!
<Имя>-чин-званье-отчество!»

Взглянул — д’как расхохочется!

«Ой дурни вы! Ой с'eдые!
Ой, рухлядь вы прадедова!
Ой, холостые ружья вы!
Ой, вы громилы дюжие!

— Чай, трех погостов старосты?

Да что ж это вы — под старость-то?»

Старшой вперед оправился:

«По всей Руси мы славимся».

Второй: «Назвать по имени —

По всей Руси мы чтимые».

Третёй: «До самой Сызрани

Парчой торгуем, ризами,
Свечным товаром, ладаном.
Тваво добра — не надо нам».

Стоят, в окошко мрежатся.

Старшой: «Прощай, медвежество!»

Второй: «Прощай, сапожество!»

Tpeтёй: «Хоть от художества

Тваво — все — гудом хрящики, —

Идем ко мне в приказчики!

Что скажете, торговый дом?»

А те: «Дельцо дубовое!»

— «Что скажешь, мать безотчая?»

А та: «Премного почести».

— «По рукам, что ль, м'oлодец? В добрый час!»

Да все трое — как вскочут враз!
— Ой, матушка!
. . . . . . . . . . . . . . .!
. . . . . . . . . . . . . . .!
. . . . . . . . . . . . . . .!

Не видать нам рядов-знать-лавок!

А Егор, повалившись н'a бок:
— «Провалиться вам, деды! Не змей
То браточек-мой-свет . . . . . . . .!»

Расплелись — что коса на плёточки.

А старшой: «Хороша, знать, глоточка!»
А второй: «Не плоха — хорошая!»
А третёй: «Уж цела ли лошадь-то?

Уж не скачет ли шут на тебе, Саврас?»

— Да все трое — как вскочут враз!

«Держи! Держи!

Ой — зверь-рыскун!
Рыскун-храпун!
Рыскун-хапун!

. . . . . . . .зверь неслыхан!»

А Егор, почитай, без дыху:

— «Протрезвитеся, деды! Не зверь-он-яр:

То браточек мой-свет, овчар!»

Окрестились над страшным м'oроком,

Шапки-шубы торопят т'oропом,

Вид непомнящий, взгляд незнающий,

Враз поклон отдают хозяюшке:

А она: «Не взыщи, Степенствушки,

Потому, мое дело женское…
Наварила б вам, батюшки, жирных щец…»
А старшой: «В рукава, купец!»