Том 3. Львы Эльдорадо

Возвышавшаяся над пропастью скала была примерно двадцатиметровой ширины и метров на пятнадцать отстояла от берега, на котором они находились. Чуть впереди нее выступали из воды два других осколка скалы, разделявшие поток и создававшие рядом с собой зону, где течение, несмотря на водоворот, было более спокойным.

«Когда-то я проплывал сто метров за каких-то пятьдесят пять секунд, — подумал Тераи. — Я и сейчас в хорошей форме. Вероятно, смог бы, зайдя в воду повыше, удержаться в этом потоке и доплыть до скалы, не разбив голову о камни. Но как вернуться, да еще с раненым? Посылать Оэтаа в деревню нет смысла; к тому времени, как она приведет подмогу, этот бедняга давно уже умрет от ран... А что, если... Так и есть: нам нужно дерево!»

Он повернулся к девушке:

— Здесь растут где-нибудь поблизости лианы пиа-пиа? Мне нужны две — потолще и потоньше; первой должно быть с пятнадцать «меня», второй — с полсотни. Поняла? Вот, возьми нож...

— Не надо, у меня свой.

— Отлично! А я тем временем поищу парочку длинных куту.

Тераи первым вернулся на берег с двумя полыми, примерно метровой длины стеблями молодого куту — растения, аналогичного земному бамбуку. Еще где-то через час возвратилась и девушка, неся через плечо ползучую лиану толщиной с палец и таща за собой другую — толщиной с морской канат. Он взял ту, что была потоньше, внимательно осмотрел. Цилиндрической формы, очень гибкая и совершенно гладкая, она достигала в длину, по его прикидкам, метров восьмидесяти — восьмидесяти пяти. Он привязал конец к дереву, потянул изо всех сил, резкими рывками. Лиана не порвалась.

— Прекрасный выбор! Полагаю, теперь мы сможем спасти... того, кто там находится. И вот что ты должна делать, слушай внимательно! Сейчас я обвяжусь сдвоенной лианой вокруг талии, доплыву до середины реки, зайдя в воду чуть выше, и, подхваченный течением, спущусь до скалы. Ты же, после того как обернешь свой конец вокруг дерева, станешь постепенно ослаблять лиану. Не спускай с меня глаз, когда я буду в воде. Если я вдруг почувствую, что не могу остановиться, где нужно, и меня вот-вот унесет поток, я подниму руку, ты ее заблокируешь — то есть просто перестанешь ослаблять, — и я поднимусь обратно, держась за эту «веревку», как спилилу поднимается по своей нити. Если же, напротив, мне удастся доплыть до скалы, уже не ты, а я ослаблю один из побегов, и ты станешь подтягивать его к себе. Как увидишь, что подтянула достаточно, где-то с половину всей его длины, привяжешь к нему толстую лиану и оба стебля куту, чтобы я смог подтащить их к себе с помощью того побега, который останется у меня. Другой конец толстой лианы ты должна будешь привязать вот к тому дереву, что стоит напротив скалы, как можно выше, но главное — покрепче!

— Я поняла, но чтобы навести мост, тебе понадобится больше лиан!

— Никакой мост мы наводить не будем! Давай, за дело!

Они поднялись по берегу метров на тридцать от водопада.

Тераи всматривался в реку, затем пожал плечами и нырнул. И тотчас же понял, что не все предусмотрел: он едва не разбился о скрывавшиеся под водой скалы. Пару раз бурлящий водоворот едва не унес его к пропасти, и Тераи пришлось сильно постараться, чтобы не допустить этого. Наконец ему удалось ухватиться за гладкую верхушку одного из рифов и немного передохнуть. Вторая часть пути прошла уже более легко и, добравшись до основной скалы, он вскарабкался на скользкий уступ и подошел к лежащему на нем умбуру. То был Кильно. Увидев Тераи, он слабо улыбнулся.

— Спасибо, что присоединился ко мне. Вскоре мы славно поохотимся вместе в Конахе!

— Но прежде мы должны вернуться к Оэтаа, которая ждет тебя на берегу.

— Так она жива!

На секунду-другую извечно невозмутимое выражение сползло с его лица.

— Я этому очень рад, Тераи, но твоя жертва напрасна. Ни одна пирога не сможет забрать нас отсюда. И я не смогу спуститься по веревке вниз, даже если представить, что это возможно. Я ободрал о камни все руки, вывихнул левое запястье, да и сил у меня осталось не так уж и много.

— Доверься мне!

Подойдя к краю скалы, Тераи прокричал: «Это Кильно! Он жив!», и начал подтягивать к себе толстую лиану. Потом из половины той, что была потоньше, он сплел некое подобие крупноячеистой сети и крепко привязал ее к двум стеблям куту, которые, в свою очередь, нанизал на толстую лиану. Конец этой лианы он привязал к росшему на скале деревцу. То был молодой колибентон, дерево гибкое и крепкое; оно уже просочилось корнями в расселины камня и потому едва ли могло упасть от того веса и напряжения, которые ему предстояло выдержать. Напротив, на берегу, оседлавшая толстую ветку Оэтаа заканчивала закреплять другой конец лианы, которая теперь в самой нижней своей точке находилась метрах в пяти или шести над поверхностью воды.

— А теперь, Кильно, я помещу тебя в эту сеть. Добравшись до берега, я вытащу тебя при помощи тонкой лианы, привязанной к стеблям куту. А теперь — по местам! — закончил он по-французски.