Том 3. Львы Эльдорадо

— Ниамба, которую вы подцепили вчера, когда упали в лужу. Это паразит, который внедряется под кожу на животе и очень быстро размножается в своей оболочке. Когда ниамбы «созревают», они выделяют особую кислоту, разъедающую брюшную стенку, и сразу растекаются по всей полости. После этого остается только пустить себе пулю в лоб. Они пожирают человека живьем! Господи, неужели вы не почувствовали острого укола, когда упали в воду?

Не переставая говорить, он зарядил сшиватель и быстро поставил две скобки. Стелла поморщилась от боли.

— Почувствовала, но не придала этому особого внимания. Я как раз переодевалась и подумала, что это комар.

— В этих чертовых болотах на все надо обращать внимание! А вчера вы себя чувствовали усталой, у вас был жар, так ведь? Вам следовало сказать мне!

— Могли бы сами осведомиться о моем здоровье, вместо того чтобы искать блох у вашего льва!

— Лео во многом настоящий ребенок: если я не буду следить за ним, он совсем запаршивеет. Но вы-то вроде как взрослая! Там, куда мы направляемся, вам придется все время быть начеку. Если вы на это не способны, протянете недолго. Впрочем, я все равно должен был вас предупредить... Даже странно, что я этого не сделал!

— Когда я вас спросила, как раз появился боа...

— И все равно, мне следовало об этом подумать. Я тут за главного, а значит, за всех отвечаю. Если с вами когда-нибудь еще случится подобное, когда вы будете одна, оперируйте себя сами без колебаний! После второго приступа еще есть надежда, оболочка еще не открыта. Но после третьего... Ну вот, я наложил повязку с заживляющим бальзамом, через два дня сможем двинуться дальше.

глава 4 Спасаясь от умбуру

Стелла отдыхала под навесом из ветвей, подложив под голову рюкзак. Шалаш был открыт с одной стороны, и со своего места она видела гигантские деревья с гладкими могучими стволами. На высоте двадцати метров они словно взрывались густыми кронами, образуя сплошной полог, сквозь который едва просачивался зеленоватый, как будто подводный свет. Земля под деревьями была почти голой, лишь кое-где росли хилые пучки лишенной солнца травы.

Лапрад построил это убежище, проклиная неженок, которые не могут сами о себе позаботиться, жалуясь на потерю времени и на то, что в этих местах трудно раздобыть свежее мясо. Тем не менее, не переставая ворчать, он заботливо сплел для Стеллы постель из мягких прутьев.

Сидя перед входом в шалаш, Гропас вел свой дневник. Дымок от угасающего костра поднимался вертикально в неподвижном воздухе и растекался под сводом листвы. Стелла наблюдала за инженером: мокрая от пота рубашка обтягивала его широкую спину, мускулы на правой руке мягко перекатывались, а когда он чуть поворачивал голову, она видела его классический профиль с черными завитками коротких волос надо лбом. Странно, почему он сначала показался ей заморышем? Впрочем, рядом с Тераи любой нормальный мужчина выглядел бы не лучше. Лапрада нигде не было видно, носильщики тоже исчезли.

— Мсье Гропас!

Он повернул голову, встал, подошел к ней.

— А! Уже проснулись, мадемуазель? Как себя чувствуете?

— Лучше, гораздо лучше. Думаю, смогу двинуться в путь уже завтра, на сутки раньше, чем предсказал наш друг. Быть может, хоть это вернет ему хорошее настроение?

— Сомневаюсь. В нем нет ничего человеческого — настоящее чудовище!

— Не стоит его порицать. Он одинок, и ему просто не повезло. С его способностями он должен был бы занимать высокий пост в университете или в какой-нибудь компании. Драма 2223 года превратила его в изгнанника. Лео — его единственный друг.

— Этот зверюга? Да я боюсь его до жути!

— Но почему? Лео очень мил, хотя и старается нас игнорировать.

— Зверь... животное... не имеет права думать!

— Полноте, мсье Гропас, вы же образованный инженер! Как вы можете разделять глупые предрассудки? Нет, тут я целиком на стороне Лапрада. Этот поджог зоопсихологиче-ской лаборатории в Торонто был отвратительным и глупым преступлением!

— Возможно...

— В любом случае, если таково ваше мнение, держите его при себе. Полагаю, Лапрад вполне может вас просто прибить, если вы ему скажете что-нибудь подобное.

— О, в этом я даже не сомневаюсь! Вот, кстати, и он.

Тераи появился между деревьями бесшумно, словно тень.

Позади него друг за другом шли носильщики с длинной жердью на плечах, к которой было подвешено четвероногое рогатое животное. Лео замыкал шествие; вид у него был довольный, на морде еще виднелись капли крови.

— Вот что нам заменит консервы! Это лесная коза, Pseu-docapra sylvestris. Без моего льва она бы от нас удрала. Правда, Лео?

— Что бы с нами вообще стало без Лео! — насмешливо произнес Гропас.

Лапрад обернулся, словно ужаленный змеей.

— Не знаю, что стало бы с вами, господин инженер, но знаю, что мне он уже не раз спасал жизнь. Да и вам тоже спас, когда мы не заметили болотного боа. Вас бы он наверняка схватил первым: говорят, они обожают мясо с душком! Впрочем, если Лео вам не нравится, лес велик. Мой путь лежит вон в ту вот сторону, вы же свободны выбрать любую другую!

— Послушайте, мсье Лапрад, Гропас вовсе не хотел вас оскорбить.