Читаем Том 3. Поэмы 1828-1834 полностью

Том 3. Поэмы 1828-1834

Поутру труп оледенелыйНашли на пенистых брегах.Он хладен был, окостенелый;Казалось, на ее устахОстался голос прежней муки;Казалось, жалостные звукиЕще не смолкли на губах;Узнали все. Но поздно было!— Отец! убийца ты ее;Где упование твое?Терзайся век! живи уныло!..Ее уж нет. — И за тобойПовсюду призрак роковой.Кто гроб ее тебе укажет?Беги! ищи ее везде!!!..«Где дочь моя?» и отзыв скажет: Где?..

Корсар^*

Longtemps il eut le sort prospère Dans ce métier si dangereux. Las! il devient trop téméraire Pour avoir été trop heureux.

La Harpe.[2]

ЧАСТЬ I

Друзья, взгляните на меня!Я бледен, худ, потухла радостьВ очах моих как блеск огня;Моя давно увяла младость,Давно, давно нет ясных дней,Давно нет цели упованья!..Исчезло всё!.. одни страданьяЕще горят в душе моей.

* * *

Я не видал своих родимых, —Чужой семьей воскормлен я;Один лишь брат был у меня,Предмет всех радостей любимых.Его я старе годом был,Но он равно меня любил,Равно мы слезы проливали,Когда всё спит во тьме ночной,Равно мы горе поверялиДруг другу жаркою душой!..Нам очарованное счастьеМелькало редко иногда!..Увы! — не зрели мы ненастья,Нам угрожавшего тогда.

* * *

Мой умер брат! — перед очамиЕще теперь тот страшный час,Когда в ногах его с слезамиСидел. Ах! — я не зрел ни разСтоль милой смерти хладной муки:Сложив крестообразно руки,Несчастный тихо угасалИ бледны впалые ланитыИ смертный взор, тоской убитый,В подушке бедный сокрывал.Он умер! — страшным восклицаньемСражен я вдруг был с содроганьем,Но сожаленье, не любовьСогрели жизнь мою и кровь…

* * *

С тех пор с обманутой душоюКо всем я недоверчив стал.Ах! не под кровлею родноюЯ был тогда — и увядал.Не мог с улыбкою смиреньяС тех пор я всё переносить:Насмешки, гордости презренья…Я мог лишь пламенней любить.Самим собою недоволен,Желая быть спокоен, волен,Я часто по лесам бродилИ только там душою жил,Глядел в раздумии глубоком,Когда на дереве высокомПевец незримый напевалВеселье, радость и свободу,Как нежно вдруг ослабевал,Как он, треща, свистал, щелка̀л,Как по лазоревому сводуНа легких крылиях порхал,И непонятное волненьеВ душе я сильно ощущал.Всегда любя уединенье,Возненавидя шумный свет,Узнав неверной жизни цену,В сердцах людей нашел измену,Утратив жизни лучший цвет,Ожесточился я — угрюмойДуша моя смутилась думой;Не могши более страдать,Я вдруг решился убежать.