Том 3. Поэмы 1905-1922

Послал Юпитер к ним на царство Журавля.
Царь этот не чурбан, совсем иного нрава:
Не любит баловать народа своего.
Он виноватых ест, а на суде его
  Нет правых никого.
  Зато уж у него
Что завтрак, что обед, что ужин, то расправа.
  На жителей болот
  Приходит черный год.

Гольче – от «голко», СС, 1. С. 469.

«Передо мной варился вар…»^*

Впервые: под названием «Поэт» вариант строк 1-11 в Творениях, 1914; повторено в СП, II, 1930. Полный текст в НП, 1940 (где рукопись, с которой работал Н. И. Харджиев, определена как «промежуточна редакция с многочисленными вставками и черновыми наслоениями» – С. 422).

По НП, 1940 приводим кусок, оставшийся за пределами основного текста, но имеющий прямое отношение к его содержанию:

Вот не просто простой,
Изысканно толстый Толстой,
Точно сошедший с дагеротипа писателей 40-х годов,
Всегда стихи читать готов.
О, как я рад, бывая вас у.
Вы для меня глоток красивого квасу,
Когда красив, и гол, и потен
Я в бане восседаю до грехопадения полотен.
Он с чувством жмет руку
Амизуку.
Но не знали ли предел те, кто были изумлены,
Когда узнали, что обры были поклонники белены!
И, чувствуя истому,
Изысканный бродит Толстой.
К Толстому
Подходят толпою густой –
Здесь Гумилев, Потемкин, Ауслендер, Гюнтер, я.
И каждому из нас с мечтательной улыбкой
Лавровый веник из лавровых <листьев> муз предлагает насмешливая семья.
Слепой ужасный выбор.
Иль не бледнели, выбирая, вы бы?
Один для тех, кто взором дики и вещи,
Другой для кидания в щи!

Вариант конца поэмы:

– Вы Богородица?
– Да, я Богородица.
– Садитесь, не хотите ли вина?
Может, вы любите какие-нибудь блюда?
О, только спросите и ответь<те> люблю? да?
Здесь нет прибора.
Нисса, подайте прибор Богородице!
– Извините – моя вина – я не знаю, в чем моя вина. Ах, вы не желаете вина?
Ну, тогда, может быть, вы хотите чаю?
– Я чаю воскресения мертвых.
– Ах, вы не хотите чай.
Ну, тогда так посидите.
Я хотела бы вам сказать: за мной идите.

Разрозненные куски, место которых в контексте Н. И. Харджиев не установил:

Мальчик с губками тучными,
Мальчик с глазками скучными,
Зачем ты смотришь в сторону
Вячеслава нескромным взглядом

Здесь есть живые.

Мы с тобою рядом сядем.
Только не склоняй старательно выи.
В стар<ой> <домовине>
С тобой мы с<ядем> ныне.

Аббат

Глазами бьет тревожными в набат.

Здесь немец говорит «Гейне»,

Здесь русский говорит «Хайне»,
И вечер бродит ворожейно
По общей жизни тайне.

Жирафопевцу внимая, ясница

Прислоняет к устам сладкий палец.
Ей рассказал, как красива на Ниле денница,
Устав быть собою, скиталец.

Его величают Velimir’oM.

– Но я должен наз<вать> в<ас> луч<шим> души моей кумиром.