Том 3. Позолоченный век

— Вы напрасно смеетесь. Случались и более странные вещи. Селлерс знаком со всеми конгрессменами от Миссури, да и, пожалуй, от всех западных штатов, если уж на то пошло. Он сумел бы очень быстро ввести вас в вашингтонское общество. Чтобы проникнуть в него, можно обойтись без лома и отмычки, которые требуются, например, в Филадельфии. Она вполне демократична, наша столица. Деньги или красота легко откроют любую дверь. Будь я красивой женщиной, я бы поехал искать принца или богатство только в Вашингтон.

— Благодарю вас, — ответила Лора. — но я предпочитаю покой домашнего очага и любовь тех, кого я хорошо знаю. — И появившееся на лице Лоры выражение полной умиротворенности и отрешенности от всяческой суеты окончательно выбило Гарри из седла — по крайней мере до следующего утра.

И все же оброненный им намек упал на благодарную почву и дал обильные плоды: Лора до тех пор взращивала его, пока не выработала целый план, охватывающий чуть ли не все ее будущее. «Почему бы нет? — думала она. Разве мне запрещено поступать так, как поступали другие женщины?». При первом же удобном случае она постаралась выведать у полковника Селлерса все, что он думает о поездке в Вашингтон, как идут дела с проектом развития судоходства и не придется ли ему в связи с этим поехать в Джефферсон-сити или, может быть, в Вашингтон?

— Все может случиться. Если жители Наполеона захотят, чтобы я сам поехал в Вашингтон и лично занялся этим делом, мне, пожалуй, придется оторваться от семьи. Мне уже это предлагали. Но — ни слова жене или детям. Вряд ли им понравится, что глава семьи будет где-то далеко от них в Вашингтоне. Дилуорти, — я имею в виду сенатора Дилуорти, — уже говорил мне:

«Полковник, как раз вы-то нам и нужны. В таком вопросе вы можете заполучить больше голосов, чем кто-либо другой. Вы один из первых миссурийских поселенцев, вы связаны с народом, знаете нужды своего штата; к тому же вы уважаете религию, — говорил он, — и понимаете, как способствует распространению слова божья всякое благое начинание». И он прав, мисс Лора; но, увы, об этом недостаточно думают, когда имеют в виду город Наполеон. Он способный человек, этот Дилуорти, способный и хороший. Чтобы так преуспеть, нужно быть хорошим человеком. Он всего несколько лет в конгрессе, но уже стоит добрый миллион долларов. Как-то он гостил у меня, и утром он прежде всего спросил, когда у нас в семье читают молитвы: перед завтраком или после? Очень мне не хотелось разочаровывать сенатора, но пришлось сознаться, что у нас их вовсе не читают, вернее — не всегда. «Да, да, понимаю, — сказал он, — дела и все такое», — некоторые, дескать, обходятся без них; но сам он никогда не пренебрегает религиозными обычаями. Если мы не призовем божье благословенье на прошение об ассигновании для реки Колумба, он сомневается, будет ли оно иметь успех.

Читатель, вероятно, уже понял, что сенатор Дилуорти никогда не гостил у Селлерса и что это была всего лишь очередная выдумка полковника, одно из тех внезапных порождений его буйной фантазии, которые мгновенно возникали в его голове и срывались с его уст в ходе любого разговора, ни на секунду не прерывая потока его слов.

В то лето Филипп как-то раз ненадолго приехал верхом в Хоукай, и Гарри мог показать ему, каких успехов добились они с полковником Селлерсом в строительстве Пристани Стоуна, представить его Лоре и занять у него, уже перед отъездом, немного денег. Гарри по привычке похвастался одержанной им победой и повел Филиппа полюбоваться на покоренную им красавицу Запада.

Лора приняла Филиппа вежливо и слегка надменно, что удивило и даже немало заинтересовало его. Он сразу увидел, что она старше Гарри, и вскоре понял, что она заставляет его танцевать некий контрданс, в фигурах которого Гарри не очень разбирается, — так ему по крайней мере показалось. И он осторожно намекнул об этом своему другу, но тот бурно вознегодовал. Однако во время второго визита к Лоре Филипп начал колебаться: она была несомненно добра к Гарри и относилась к нему с дружеским доверием, а к самому Филиппу проявила величайшую предупредительность. Она выказывала полное уважение к его мнениям и внимательно слушала все, что он говорил; на его откровенные высказывания она отвечала с такой откровенностью, что он поверил в ее искренность, — независимо от того, как она относилась к Гарри. Возможно, его мужественная прямота и в самом деле завоевала ее расположение. Возможно, что, мысленно сравнивая его с Гарри, она увидела в нем человека, которому женщина может смело и без оглядки отдать всю душу, не задумываясь ни о чем. Да и Филипп не остался безразличен к ее красоте и духовному обаянию.

Неделя, проведенная в Хоукае, показалась Филиппу очень короткой; прощаясь с Лорой, он испытывал такое чувство, будто знаком с нею целый год.

— Надеюсь, мы снова встретимся, мистер Стерлинг, — сказала она, подавая ему руку, и в ее чудесных глазах появилась легкая тень грусти.