Том 3. Публицистические произведения

Как видно из депеши Л. Г. Виолье, «искусное перо» Тютчева в 1830–1840 гг. не раз вступало в действие. Его анонимные (или под псевдонимом) публикации в немецкой печати пока не найдены и не атрибутированы исследователями. Непосредственные наблюдения за состоянием государственных умов и общественного мнения на Западе, специфика дипломатической работы, знание тайных пружин политики давали ему богатый материал для размышлений и для отстаивания правоты своих оценок и выводов. Анализ тютчевских депеш на рубеже 1830-х гг. позволил Т. Г. Динесман заключить, что в них «следует искать истоки идеи Тютчева, осуществлению которой впоследствии, по выходе в отставку, он был готов всецело посвятить себя. Эта идея — организация систематического воздействия на европейское общественное мнение путем консолидации европейских публицистов, известных своими симпатиями к России ‹…› В этих депешах впервые проявился публицистический темперамент Тютчева, именно в это время формировались те политические воззрения, которые впоследствии легли в основу его публицистики» (Динесман Т. Тютчев в Мюнхене (К истории дипломатической карьеры) // Тютч. сб. 1999. С. 146–147, 152). ‹Письмо…› стало первым (среди известных публикаций) публицистическим и фрагментарным выражением уже сформировавшейся к тому времени системы философско-исторических воззрений Тютчева, находивших ранее свое выражение лишь в нескольких поэтических произведениях.

…люди, уравниваемые подобным образом с галерными каторжниками, те же самые, что почти тридцать лет назад проливали реки крови на полях сражений своей родины, дабы добиться освобождения Германии, крови галерных каторжников, которая слилась в единый поток с кровью ваших отцов и ваших братьев, смыла позор Германии и восстановила ее независимость и честь. — Спустя сто лет после Отечественной войны 1812 г. английский публицист В. Стид подчеркивал: «Именно русская кампания сломила силу Наполеона. После отступления французов из Москвы Лейпциг и Ватерлоо были только выводами из уже решенной задачи. То, что не смогла осуществить вся Европа, поддерживаемая Британией, сделали русские своим мужеством, героизмом, самопожертвованием» (цит. по: Жилин П. А. Отечественная война 1812 года. М., 1988. С. 372). Несмотря на предрешенность «выводов» и ясно определенные цели войскам в приказе Александра I о начале заграничного похода («остается еще вам перейти за пределы империи не для завоевания или внесения войны в земли соседей наших, вы идете доставить себе спокойствие, а им — свободу и независимость»), на первом этапе войны 1813 г. Россия одна вела борьбу с Наполеоном, поскольку ее потенциальные союзники (Пруссия и Австрия) выступали ранее на стороне французского императора и не решались разрывать с ним прежние узы. Логика победоносного наступления русских войск вынудила прусского короля заключить в феврале 1813 г. Калишский союзный договор (к нему в июне присоединилась в Рейхенбахе и Австрия, и лишь в сентябре окончательно оформилась в Теплице русско-прусско-австрийская коалиция), гарантировавший восстановление Пруссии в границах 1806 г., а германским государствам — возвращение их независимости, что вызывало действенный энтузиазм среди местных жителей. «Весь немецкий народ за нас, даже саксонцы, — писал М. И. Кутузов из Калиша. — Немецкие государи не в силах больше остановить это движение. Им остается только примкнуть к нему. Между прочим, примерное поведение наших войск есть главная причина этого энтузиазма. Какая высокая нравственность наших солдат, какое поведение генералов!» (Кутузов М. И. Из личной переписки // Знамя. 1948. № 5. С. 116–117). В обращении к немецкому народу М. И. Кутузов взывал: «Жители Германии! Вся русская армия бьется за ваше благополучие. Неужели вы одни при столь благоприятных обстоятельствах останетесь равнодушными? ‹…› Глубокая связь русской военной мощи со всеми средствами, которые может представить Германия, даст возможность полностью осуществить нашу общую цель и восстановить мир, которого так страстно желает вся многострадальная Европа. Будьте сильны духом, мужественные и честные немцы!» (Внешняя политика России XIX и начала XX века: Документы Российского Министерства иностранных дел. Сер. первая. 1801–1815 гг. М., 1962. Т. 6. 1811–1812 гг. С. 621).