Том 3 (Шаламов)

Мы имя важное скрываем,
Чужою кличкою зовем
Ту, что мы лучше жизни знаем,
Чью песню с юности поем.

И от неназванного слова
Острее грусть, больнее боль,
Когда мы явственно готовы
Заветный выкрикнуть пароль.

Что за подпольщина такая?
Зачем уклончивее взор
У наступающего мая,
Вступающего в заговор?

Что охватил листву предместья,
Камней дорожных немоту.
И я и ты мы с лесом вместе
Пережидаем темноту.

И в напряженное безмолвье,
В предгрозовую духоту
Условный знак ярчайших молний
Внезапно кинут в высоту.

И в этом новом освещенье,
Пока гроза недалеко,
Мы забываем запрещенья
И выдаем себя легко.

* * *

Есть мир. По миру бродит слово,
Не различая у людей
Ни малого и ни большого
В масштабах действий и идей.

Оно готово все на карту
Поставить из-за пустяка,
Оно в своем слепом азарте
Легко дорвется до греха.

И, меря все единой мерой.
На свой изломанный аршин,
Не хочет жертвовать пещерой
Для одиночества вершин.

* * *

Прочь уходи с моего пути!
Мне не нужна опора.
Я и один могу добрести
Узкой тропинкой в горы.

Дикие розы в горах цветут
В яркости небывалой.
Каждая сопка кажется тут
Будто от крови — алой.

Только лишь я разобрать могу
Кровь это или розы?
Лед ли блестит на плотном снегу
Или людские слезы?

Видишь — песок у меня в горсти?
Это — песок дорожный,
Не удивляйся и не грусти —
Все сожаленья ложны.

Ветер похода щекочет грудь,
Сердцу до боли тесно.
Залит луной одинокий путь,
Мне хорошо известный.

* * *

Все стены словно из стекла,
Секретов нет в любой квартире,
И я гляжу из-за угла
На все, что делается в мире.

Людского сердца кривизну
Я нынче вымерю лекалом
И до рассвета не усну
В моем унынье небывалом.

И вижу я, что честь и ложь
Вступили вновь в единоборство.
И в спину чести всажен нож,
И странно мне ее упорство.

Упасть бы наземь ей давно.
Тогда сказали б с одобреньем: —
Вот что наделало вино, —
И отвернулись бы с презреньем.

* * *

С тобой встречаемся в дожде,
В какой-то буре, в реве, в громе,
И кажется, что мы нигде
Иначе не были б знакомы.

Нам солнца, видно, и не ждать.
Нас не смутишь грозой нимало.
И вспышки молний — благодать,
Когда нам света не хватало.

* * *