Том 3. Записки охотника

, строка 18. Вместо: «Меня отпусти» — «Меня отпусти на волю» (но черн. автогр. и Совр).В ценз. рукоп. слова «на волю» вычеркнуты цензором.

Судя по записи названия «Контора» в Программе I,возникновение замысла рассказа относится к апрелю — июню ст. ст. 1847 г. К работе над рассказом Тургенев приступил, вероятно, во второй половине июля в Париже, по возвращении из лондонской поездки. В первом слое Программы III, датируемой второй половиной июля — началом августа, рассказ обозначен как неоконченный. Однако Белинский знал о его существовании еще до отъезда в Петербург. Окончательная отделка была завершена в начале сентября 1847 г. В письме к Белинскому от 5 (17) сентября Тургенев называет «Контору» вместе с «Бурмистром» старыми рассказами и сообщает, что он переписал эти два рассказа и отправил их Некрасову в Петербург. При этом Тургенев просил Белинского взять на себя корректуру рассказов.

Из журнальной публикации цензор убрал строки о «старших», назначивших сторожем глухого старика (стр. 139, строки 25–26 наст. изд.). Слова эти восстановлены Тургеневым в цензурной рукописи [117].

В цензурной рукописи из речи Куприяна цензор вычеркнул слова о «господской власти» и «воле» (стр. 149, строки, 17–48 наст. изд.). В прижизненных изданиях они не восстанавливались. В цензурной рукописи Тургенев осуществил значительную стилистическую правку, которая продолжалась и в ЗО 1852.

По требованию предварительной цензуры Тургенев внес исправления в текст ЗО 1859:снял сравнение осеннего дождя со «старой девкой» и некоторые подробности из описания сюжета третьей картины, обнаруженной охотником в конторе (Оксман, Сб, 1959,с. 284–285). Однако в издании ЗО 1865писатель вновь вернулся к этим сценам, подвергнув их стилистической обработке и частично восстановив первоначальный текст.

В окончательном тексте рассказа остались две неточности, не замеченные и не исправленные автором: дважды (145, 35 и 146, 23) Николай Еремеич назван приказчиком,хотя из разговора охотника с дежурным (с. 142) выясняется, что приказчиков в системе управления Лосняковой не было.

В рассказе «Контора» Тургенев разоблачает одну из форм помещичьего управления крепостными крестьянами. Учреждение господских контор было чрезвычайно популярно в середине XIX века (такая контора была и у В. П. Тургеневой). В результате этого нововведения над крепостными крестьянами появился еще один хозяин и распорядитель — конторщик, что усилило гнет и поборы. Пагубно отражалось это и на самих «управителях», вчерашних дворовых, лакейской аристократии, получивших «узаконенную» помещиком и развращавшую их власть над крепостным мужиком.

Белинский чрезвычайно высоко оценил рассказ, отнеся его к числу лучших в «Записках охотника» наряду с «Хорем и Калинычем», «Бурмистром» и «Однодворцем Овсяниковым» (Белинский,т. 10, с. 346).

Антикрепостнический противопомещичий дух рассказа был отмечен в рапорте цензора Е. Волкова 1852 г.: «В означенной главе, — писал он, — автор, верный своему плану, снова насмехается над помещиками, выставляя их пошлыми глупцами и какими-то сумасбродами» (Оксман, Сб, 1959,с. 276).

…чрезвычайно мелкий и холодный дождь, который с самого утра, не хуже старой девки, неугомонно и безжалостно приставал ко мне…— Эти строки вызнали резкие критические замечания братьев Аксаковых, которые, в общем, весьма скептически отнеслись к «Запискам охотника» в 1852 г. (по выходе отдельного издания). Иван Аксаков писал Тургеневу 4 октября 1852 г. в Спасское: «В „Записках охотника“ встречаются очень часто такие натянутые сравнения, такие претенциозные остроты <…> что я удивляюсь, как ваш строгий и разборчивый вкус допустил всё это. К чему все эти шуточки и остроты, часто ни к селу, ни к городу, на счет старых девок, кислых фортепьян (слово кислыйу вас в большом ходу), рыхлых купчих, дряблых грудей и проч., и проч.? Нападения на старых девушек напоминают мне нападения г. Вонлярлярского на единственные сапоги у бедняка. На этот счет так остроумно острятся водевильные писатели, что вы могли бы не оспаривать у них первенства в этом отношении» (Рус Обозр,1894, № 7, с. 476). В том же духе высказался и Константин Аксаков. Он находил, что в «Записках охотника», «кроме общего неясного достоинства, есть общие же, ясные недостатки. Первый недостаток: это постоянное усилие,которое сопровождает всякое описание, всякий разговор, всякое изображение <…> Потом: есть любимые выражения, часто неуместные, есть старые насмешки над старыми девами, которые пора бы уже кинуть серьезным людям» (там же, с. 481–482).

На другой картине два старика ели арбуз…— Картина с изображением двух стариков, которые едят арбуз, была в усадьбе Тургеневых в Спасском и в настоящее время находится в Государственном заповеднике Спасское-Лутовиново.